о течению Гвадалквивира. В порту Сан-Лукар-де-Баррамеде делалась 
перекличка. И кто только не отзывался на имена — кастильцы и баски, 
фламандцы и немцы. Разноязычный гул приводил в смятение капитанов. 
Попробуй наведи порядок, если все с трудом понимают друг друга. 

Но хоть прилив и ветер уже явственно доносили запахи с моря, прощание с 
испанской землей еще не было окончено. Предстояла последняя церемония: в 
монастыре «Босых отцов»10 каждый конкистадор приносил присягу верности 
испанскому королю, губернатору и капитану, которому непосредственно 
подчинялся. 

Пришло время подумать и о хлебе насущном: каждому члену экипажа 
полагалось взять за свой счет ящик с сухарями, пару запасных альпаргат, две 
бутыли — одну с вином, другую с водой,— они крепко привязывались к поясу, в 
широкие рукава куртки прятали головки сыра и хлеб. Теперь кандидат в 
конкистадоры был готов к морскому переходу. 

Через все это пришлось пройти и трем братьям Кесада. 2 декабря 1535 г. 

9 Католический орден имени св. Доминика, который принимал активное участие в 
завоевании 
Нового Света. 
10 Название одного из нищенствующих католических орденов. 



каравеллы, зафрахтованные Алонсо де Луго, двинулись на юг, к месту сбора — 
Канарским островам, где их с нетерпением поджидал Луго-старший. 

Здесь, в дальнем преддверье Индий, еще раз проверили снаряжение, 
оснастку кораблей, разбили людей по отрядам. На исходе декабря экспедиция 
Педро Фернандеса де Луго в составе 1200 человек вышла из Санта-Крус-де-
Тенерифе —столицы Канарских островов в направлении Санта-Марты. 

Плавание через Атлантику продолжалось 40 дней. По тем временам совсем 
недолго. И удивительнее всего, что переход обошелся без происшествий — «син 
новедад». А таким происшествием могли стать и пиратское нападение, и 
смертоносная течь, и свирепый шторм, частый гость этих широт. Благополучное 
начало пути предрасполагало к иллюзиям. Но всякое начало имеет свой конец. 

Этим концом стало раннее февральское утро 1536 г. Шесть каравелл дона 
Педро вышли на траверс залива, в глубине которого скрывалась загадочная и 
желанная Санта-Марта. Вход в залив, напоминающий по форме конское копыто, 
закрывали два острова — Большой и Малый Мавр, два естественных волнореза. 
Берега залива, красноватые, негостеприимные, обрывистые, круто уходили в 
море. Пристать к ним было невозможно. Наконец показалась пологая площадка. 

То, что увидели вновь прибывшие, поразило их. 

Четырнадцать глинобитных лачуг, крытых соломой, вокруг убогого собора, 
который, собственно говоря, тоже был хижиной. Все это живо напоминало 
Магазан, Азимур, Арзилу или любое другое мавританское селение на 
африканском берегу. 

Какое жестокое разочарование! Вместо шумного, цветущего города — 
жалкие домишки, улицы, заросшие буйной травой, в плотном кольце 
тропического леса. На пристани не видно ни торговых кораблей, ни меднокожих 
местных жителей. Тишина и пустота, угрюмые и зловещие! 

Унылый пейзаж несколько оживила странная процессия, которая 
показалась на берегу. Она оказалась «делегацией», высланной местным городским 
советом. Но что это были за люди! Обносившиеся, пожелтевшие от лихорадки, с 
обтянутыми от голода скулами, они скорее напоминали нестройную толпу 
цыган, чем гордых испанских идальго, которые прибыли сюда, дабы приобщить 
индейцев к «христианской культуре». 

Из краткой беседы выяснилось, что за десять лет, минувших со дня 
основания Санта-Марты, испанские колонисты не посадили ни одного растения, 
не взрастили ни одного сада, не подняли ни одной борозды. Еду и одежду им 
доставляли индейцы. Давно поржавели и пришли в негодность аркебузы и 
шпаги, была съедена последняя лошадь, о запасах продовольствия и говорить не 
приходилось. 

Положение было отчаянным. На первое время прибывшие разместились в 
палатках. Но как прокормить всё это огромное войско? Времени для 
размышлений не оставалось. Отобрав тысячу лучших солдат, губернатор Луго 
двинулся по направлению к крупному селению индейцев бонда. Цель одна: 
покорить, обуздать, закабалить. И испанцы одержали победу,