м следует компенсировать потерянную собственность и нанесенный им ущерб и 
т. д. В Мадриде прекрасно понимали, что такая "любовь" к индейцам вызвана 
закулисными интригами иезуитов, не желавших расставаться со своим добром. 
Поэтому испанский король потребовал через личного исповедника иезуита Рабаго от 
генерала ордена в Риме Ретца приказать главе иезуитской "провинции" в Парагвае 
итальянцу Мануэлю Кирини незамедлительно эвакуировать население семи редукций и 
передать их королевскому комиссару Вальделириосу по его прибытии на место. Ретц 
дал такие указания. Вскоре Кирини был заменен перуанцем Хосе де Барреда, 
который считался более податливым. Со смертью Ретца и избранием нового генерала 
ордена Игнацио Висконти в 1751 г. последний поспешил подтвердить директивы 
своего предшественника, призывая иезуитов в Парагвае, Перу и Кито, а также 
нового главу миссий немца Штробеля, его заместителя – тоже немца Нисдорффера во 
имя "святого послушания" подчиниться воле испанского короля и не препятствовать 
передаче редукций португальцам.
     Однако Мадриду эти директивы ордена показались недостаточной гарантией 
тому, что иезуиты в Парагвае не окажут сопротивления. Правительство решило 
направить на место действия в помощь маркизу Вальделириосу иезуита Лопе Луиса 
Альтамирано, снабженного особыми полномочиями, отдававшими в его полное 
распоряжение руководителей ордена на местах. Мадрид считал, что Альтамирано 
будет проводить в этом вопросе правительственную линию, так как его брат Педро 
Игнасио Альтамирано являлся генеральным прокуратором (исполнительным 
директором) Совета по делам Индий, осуществлявшим колониальную политику Испании.
 Действительно, Л. Л. Альтамирано клятвенно заверил главу испанского 
правительства Хосе де Карвахаля-и-Ланкастера, что неукоснительно будет 
осуществлять его директивы.
     Прибыв в Буэнос-Айрес, Альтамирано сразу же обнаружил, что местные иезуиты 
вовсе не намеревались без боя сдавать свои позиции. Они продолжали доказывать 
всю "пагубность" для испанской короны передачи португальцам редукций, в которых 
по их подсчетам оставалось различного имущества на сумму в 5174000 песо (Kratz 
G. Op. cit., p. 60). Они утверждали, что уступка редукций португальцам в 
конечном итоге приведет к потере Испанией всех ее американских владений; что 
эвакуировать индейцев в короткие сроки невозможно, ибо следует подобрать новую 
местность для их поселения, выстроить там жилье, перегнать скот, на что 
потребуется не менее трех лет, а потому требовали отложить осуществление 
договора по крайней мере на такой срок. Иезуиты предупреждали, что индейцы 
настроены самым решительным образом против эвакуации редукций и их передачи 
португальцам, которых считают своими злейшими врагами. Индейцев возмущает и то, 
что они не получат за оставляемую в редукциях собственность "справедливой" 
компенсации. Отсюда иезуиты делали вывод, что малейшее давление на индейцев или 
угроза применить к ним силу может толкнуть их на восстание со всеми вытекающими 
из такого поворота событий грозными последствиями для испанского господства в 
колониях.
     Было ясно, что иезуиты не намерены подчиниться королевскому указу. Именно 
так информировал Альтамирано главу иезуитского ордена в Испании Педро Сеспедеса,
 которому он писал 20 ноября 1752 г.: местные последователи Лойолы не считают 
себя обязанными следовать предписаниям своего генерала и тем более его, 
Альтамирано, ибо эти предписания носят несправедливый, а значит, "незаконный" 
по отношению к иезуитам характер.
     Альтамирано писал, что "наши (т. е. иезуиты. – И. Г.) отказали мне в 
поддержке", и "ни угрозы, ни отлучения не производили на них впечатления". Он 
объяснял такое отношение иезуитов их убежденностью в том, что приказы генерала 
и его, Альтамирано, для них не обязательны, так как якобы заставляли 
способствовать "злу". Кроме того, иезуитский комиссарий сообщал, что его 
собратья в присутствии шести свидетелей предлагали через него испанскому королю 
отступного 100 и даже 200 тыс. песо, чтобы он не трогал их редукций (Ibid., p. 
81-84).
     Письмо Альтамирано было перехвачено испанскими властями и еще раз убедило 
их в коварстве иезуитов. Не исключалось, что враждебное отношение местных 
иезуитов к договору инспирировалось непосредственно из Рима их начальством, 
которое публично призывало подчиняться приказам испанского короля, а тайно 
подстрекало к сопротивлению. Предательство, лицемерие, коварство считалось 
нормой поведения иезуитов, и в данном случае это подтверждалось самим 
иезуитским комиссарием Альтамирано.
     Иезуитский историк Кратц пытается опровергнуть эти "преувеличения" 
Альтамирано, утверждая, что, хотя местные иезуиты и были против эвакуации 
редукций, они, тем не менее "лояльно" сотрудничали с испанскими властями, и 
если индейцы отказались выполнить приказ и восстали, то потому, что 
Валь-делириос и Альтамирано действовали опрометчиво, подрывая авторитет 
миссионеров в глазах гуарани. Кратц считает, что Альтамирано обвинил своих 
собратьев по ордену в саботаже королевских директив, стремясь оправдать свою 
собственную нерадивость и беспомощность.
     Но такого рода попытки обелить иезуитских патронов редукций не выдерживают 
критики. Трудно предположить, что обвинения, выдвинутые Альтамирано против 
иезуитов, были продуктом его фантазии: Сеспедесу было бы легко уличить своего 
корреспондента в искажении фактов. Если бы Альтамирано действительно пытался 
опорочить своих собратьев и переложить на них ответственность за восстание 
индейцев, то он это сделал бы в письме к королю, а не к руководителю ордена в 
Испании. Однако в письмах к королю Альтамирано сообщал, что иезуиты 
сотрудничают с ним.
     Между тем в 1753 г. население четырех редукций (около 9 тыс. человек), 
оставленное иезуитскими наставниками, вооружилось и заявило представителям 
испанских и португальских властей об отказе добровольно эвакуироваться. Это 
означало восстание.
     Восстали индейцы стихийно или подстрекаемые иезуитам