Французской и Наварский, и иных и иных и иных. 
     Мним, что вашему королевскому величеству благоизвестно есть, како пред 
четырьмя лет в Биржах вашего величества посол, господин маркиз де Гирон нам 
имянем вашего величествия предлагал о желанной вашего величествия с нами, 
дружбы и любви и доброй пересылки и о свободной торговле междо обоих стран 
подданными к государственной прибыли. И на то от нас ответствовано, что мы с 
вашим величеством добрую дружбу и пересылку иметь усердно желаем и торювле 
свободной быть соизволяем, и ежели торговые французские карабли ходить станут   
в наши пристанищи, повелим их иметь в своем защищении… и что и своим подданным 
укажем вашего величества в государствах для купечества ходить… Но ныне уведали 
мы с удивлением, что наших подданных, имянуемых Бажениных, карабль, имянуемый 
Святого Андрея, 1703-го под нашим флагом и с пасом от ваших каперов взят и в 
пристанище ваше приведен и со всеми товарами конвискован. И хотя мы оной чрез 
присланною нашею капитана и тамо обретающагося нашего дворянина Посникова 
рекламовать указали и ваш адмиралтейский совет оной было приговорил з болшою 
частью товаров возвратить, но по учиненной апелацци до вашего совета оной 
карабль, не знаемо какой ради вины, противо прав и прежних учиненных 
обнадеживаний конвискован совсем. Також и потом, прошлого 1704-го году ноября в 
23 день и второй наш карабль, от адмиралтейскою нашею комисара Избранта 
отпущенной, Святаго же Андрея Имянуемой, от Дуинкерских вашего величества 
каперов, под Шведцкими флагами сущих, взят и в Дуинкеркен приведен и со всеми 
товары конвискован. И якоже мы никогда не чаем, дабы то наших караблей взятие и 
конвискование с соизволения и ведома вашего величества чинилось… дружебно 
братики просим… взятыя карабли и с товары, яко нейтральныя и приятелския, 
немедленно возвратить повелеть и впредь крепкой указ морским своим офицером и 
протчим добытчикам дать, дабы под нашими флагами и с пасами повсюду ходящим 
караблям нигде никакой зацепки и вреду не приключали… дабы купечество обоих 
подданных к ползе множилось…» 
     Реакции на обращение не последовало. Более того, в 1707 году еще один 
корабль Бажениных, «Апостол Петр», возвращавшийся из Лондона в Архангельск, был 
захвачен французами и сожжен; товары были конфискованы, команда «обобрана»   и 
высажена на остров Кильдин, В 1712 году Баженины потеряли еще четыре судна — 
два «пропали от непогоды»,   а два стали добычей французских корсаров.
     Каперская деятельность могла принимать и более серьезный для 
государственных судеб оборот. В апреле 1714 года, в год Гангутской победы, в 
канцелярию адмирала Ф. М. Апраксина пришло донесение из Гданьска, податель 
которого сообщил чрезвычайно важную информацию. «Доношу,   — писал он, — правду,
 то, что слышу здесь, что шведы нынешнего лета купно с капарами франиускими 
стараться имеют на море Балтийском о поимании   (выделено нами) самого Его 
царскаго пресвятого величества, о котором гневом шведы ведомые, что особою 
своею на море сею лета быть изволит».   Автор донесения направил уже не одно 
предупреждение и обеспокоен «беспечностью Его величества»:   он просит довести 
сообщаемое до сведения государя и «иметь осторожность». 
     Осторожность и безопасность российских подданных могли быть обеспечены 
только при наличии в балтийских водах боеспособного русского флота. По мере 
того как крепчала молодая морская держава, активизировались антикаперская 
деятельность и борьба со шведской торговлей. Одним из первых успехов стало 
крейсерство русских фрегатов под командованием капитан-поручика Исаака Бранта и 
капитана Авраама Рейса в Северном море и Каттегате (1711). Первый, на фрегате 
«Св. Петр» в августе захватил три стокгольмских судна: 6-пушечный «Конунг 
Давид», 4-пушечный «Белый медведь» и 2-пушечный «Желтый лев» с грузами соли и 
патоки. Второй, возглавляя отряд судов, построенных на Соломбальской верфи, 
совершил в 1710 году переход из Белого моря в Копенгаген и, действуя по 
указаниям русского посла в Ланий князя Василия Лукича Долгорукого, принял 
участие в каперской войне в проливе. Результатом операций стал захват шведских 
галиотов с лесом и солью и 11-пушечного шведского капера. Обратимся к 
документам и восстановим некоторые обстоятельства происшедшего.
     
     Документ 1
     А. Рейс —Петру! 
     «19 октября 1711 г. 
     Я не сомневаюсь, что господин посол Долгорукой вашему величеству не 
объявил о моем приезде сюды   (во Флекерен. — Д. К.), такожде, что я взял 
корабль, нагруженной пенкою и смолою, идущий от города Арханьелского, которой з 
12 дней взят был от шведов. Говорят, что нагруска оного его королевскому 
величеству даикому принадлежит и около 12 000 ефимков стоит, и что мне ваше 
величество с тем чинить укажет, буду ожидать. Потом, по прошению барона 
Левендала  75 согласились мы, три афииеры вашего величества кораблей, проводить 
в Голландию морской купеческий флот и вышли с ним сею месяца во 2 день на море… 
Когда с флотом вышли, взял я шведцкого капера с 11 пушками и привел сюды. 
Дайкой капитан Гоер претендует в том участия, однакож понеже он за ним не 
гнался, ниже по нем стрелял, и моя шлюпка прежде у того корабля была по 
приложенному свидетельству, и потому оной взятой корабль весь мне принадлежит. 
Я уповаю, что ваше величество изволит мне и людям некоторую часть из взятых 
кораблей пожаловать, и еще прошу вашего величества милости о месте капитана 
командира, которое мне обещать изволили». 
     
     Документ 2
     Петр I   — Рейсу 
     «25 января 1712 г.