Утром (17 июля) выяснилось, что корсары ушли в море, и фелюга, с крайними 
предосторожностями, пошла вдоль побережья Сицилии, а следующей ночью рискнула 
пойти через пролив к Мальте «…на веслах, для того что ветру никакою не было…»   
Наконец, поймав ветер, фелюга подняла паруса и «…побежали. А в той ночи зело 
было пасмурно, и звезд видеть было невозможно… А патрон, то есть начальник 
филюги нашей, во мраке ночном   с праваго пути мало позбился, что я видев, 
доволно с ним творил   в противность и мнил то, что он делает с лукавства и 
хочет меня завесть в Барбарию, то есть во Арапы. Потом тот патрон познал сам, 
что не так идет…»,   и с помощью московского вельможи вышел на правильный курс. 
«На первом часу июля 19-ю дня увидели перед собою Малтийский остров… не доезжая 
до Малту за 10 или болши миль италиянских, съехались мыс турецким великим 
караблем… А тот карабль почал за нами правится и уганять нас, и гнался за нами 
3 часа слишком, перенимая нам дорогу к Малту. И мы, видев, что тот карабль нас 
уганяет и к Малту мы от него уже иттить не можем, вскоре на филюге своей парусы 
переворотили под ветер, и почали мариеры   (моряки. — Д. К.) гресть веслами, и 
пошли к тому караблю в противность, умысля то, чтоб нам тот карабль проплыть 
вскоре за ветер. И так при помощи Божией, встречу того карабля ехав, преминули 
его зело в близости. И как увидели турки, что филюга наша прашла против их 
карабля в меру пушечной стрелбы, начали стрелять ис пушек; а потом, как еще 
ближе поравнялись мы с караблем их, и они стреляли из мелкаго ружья по нас; 
однако ж Господь Бог нас пошалил: никого не убили и не ранили… А мы, невидимою 
силою Божиею освободясь от тех псов-босурман, приехали   в Мэлт(Валетта. —Д. К.
) в добром здаровье». 
     С угрозой каперского нападения пришлось столкнуться и самому Петру I. В   
июне 1696 гола «Великое посольство», в составе которого находился царь, отплыло 
из Пиллау и направилось морем в Голландию. Датское правительство снарядило для 
сопровождения военный конвой, но в последний момент предложило отказаться от 
избранного маршрута и добираться сухим путем. Морское путешествие было признано 
опасным из-за появления в Балтийском море французской военной эскадры под 
командованием знаменитого корсара Жана Бара. Он доставил в Данциг принца де 
Конти, претендента на польский трон, и теперь «шаталсяна Варяжском море». 
     
     
Петр I и каперская война
     
     Начало XVIII в. было ознаменовано небывалым размахом каперской активности. 
Никогда еще многострадальная европейская торговля не была так измучена, как в 
этот период. Не успел начаться XVIII в., а уже на континенте вспыхнули новые 
войны, охватившие почти все страны Европы. А с ними с новой силой разрасталась 
каперская эпидемия, опустошая торговые артерии и неся огромный урон купеческим 
конторам мира. Два могущественных короля — покровителя каперов зажали континент 
в плотные тиски узаконенного морского разбоя. Французские корсары Людовика XIV 
терроризировали регионы Средиземноморья, Атлантику и Северное море. А их 
шведские собратья по ремеслу, при поддержке Карла XII, подрывали северную 
торговлю. Молодой честолюбивый король, отстаивая гегемонию Швеции на Балтике, 
воевал с мощным Северным союзом и раздал такое количество каперских грамот, что 
северные моря буквально кишели от его подданных, получивших право на захват 
судов, принадлежащих вражеской стороне. В ответ противники выпускали в моря 
своих каперов для охоты на каперов и борьбы с торговлей. Мир закрутился в 
каперском состязании.
     Справиться со шведами было невероятно трудно. Эти бравые потомки викингов 
скрывались в запутанных лабиринтах шведских и норвежских фьордов и были 
совершенно неуловимы. Они безраздельно властвовали на море и превратили 
Каттегат и Скагерак, ворота северной торговли, в самые настоящие каперские 
озера. Датские, голландские, английские, немецкие крейсеры не могли переловить 
каперов среди этих чернеющих скал, бесчисленных островов, рифов, где мели и 
путаница каналов была надежной гарантией безопасности.
     Балтийское море было одной из главных зон деятельности шведов. Они открыли 
настоящую войну против торговли, без разбора овладевая всем судами, 
встречавшимися на пути. Страдали не только суда противника, но и купцы, 
представляющие нейтральные государства. Так, в 1714 году каперы захватили 
двадцать четыре английских судна, а весной 1715 года в их руки попало уже более 
тридцати кораблей, принадлежавшим торговцам той же страны. Деятельность шведов 
заставила Англию и Голландию предпринять защитные меры и ежегодно вводить в 
пролив Зунд свои флоты, обеспечивая безопасное мореплавание по Балтийскому морю.

     Угроза истощения молодой, только встававшей на ноги балтийской русской 
торговли составила предмет особого беспокойства и царя Петра I. Примером стала 
история, произошедшая с   кораблями предпринимателей братьев Осипа и Федора 
Бажениных, получивших от царя разрешение (02.02.1700) «корабли и яхты строить 
иноземцами и русскими мастерами повольным наймом из своих пожитков»   и вести 
на них торговлю в Голландии и Англии, противниках Франции. Отправленное ими в 
Англию транспортное судно «Андрей Первозванный» было перехвачено и ограблено 
французскими корсарами. В ответ на этот захват Петр I направил послание 
Людовику XIV.
     
     Петр I   — Людовику XIV 
     «4 марта 1705 г. 
     Пресветлейший, державнейший и велеможнейший княже, великий государь, наш 
дражайшей брате и совершеннейший друже, Людвику четвертойнадесять, королю