ные проблемы для страны. Причем обе они 
практически неразрешимы, так что радужной перспективы здесь пока нет. К числу 
упомянутых проблем национально-религиозного характера может быть добавлена та 
напряженность, которая возникла в 80-х годах на крайнем северо-западе Индии, в 
Ассаме и некоторых других районах, где беженцы-мигранты из Бангладеш создают 
серьезную нестабильность. Воспринимая мигрантов в качестве нежелательных 
пришельцев, местное население активно выступает против них. Правительство 
всячески стремится погасить конфликт, но не всегда добивается успеха. Следует 
учесть также и сепаратистские настроения тамилов на юге и некоторых племенных 
групп пригималайского района страны.
    Другая группа проблем, внешне менее острая, но чреватая далеко идущими 
последствиями,— это демографическая, о которой вскользь уже упоминалось. 
Неслыханно быстрый прирост населения (со времени деколонизации почти вдвое) 
угрожает стране катастрофой. Правда, наиболее тяжелые его последствия — прежде 
всего голод — были смягчены успехами «зеленой революции» и фермерского 
хозяйства тех районов Индии, где и то, и другое достигли наибольших успехов, в 
частности Пенджаба. Однако проблема не только остается, но и продолжает быть 
крайне острой. Попытки решить ее ускоренными темпами, с административным 
нажимом, результатов не дали, более того, привели И. Ганди к поражению на 
выборах 1977 г. Вернувшись к власти спустя несколько лет, И. Ганди более к 
такого рода мерам не возвращалась, а демографический прирост по темпам и 
результатам все возрастал (ориентировочная численность населения страны на 
рубеже 80 — 90-х годов 800 млн. чел.). Если эти темпы не снизятся, то к концу 
века проблема перенаселения станет самой острой для страны.
    Проблема каст — еще одна из тех, что не могут не волновать Индию. Хотя 
законы формально провозглашают равенство людей вне зависимости от кастовой 
принадлежности, а за представителями низших каст даже забронированы 
определенные квоты в вузах, государственных учреждениях и т. п., касты играют в 
Индии практически ту же роль, что и в прошлом. Но что характерно: в отличие от 
первых двух острых для Индии проблем, создающих дестабилизирующие импульсы, 
кастовая структура в некотором смысле — как на то обращают внимание специалисты,
 в частности Л. Б. Алаев,— играет в современной Индии роль стабилизирующего 
фактора. Вошедшее в норму неравенство держит три четверти населения страны 
(если даже не семь восьмых) на уровне бытия вчерашнего дня. Оно, это 
принадлежащее к низшим кастам большинство, привычно не претендует на ту долю 
имущества страны, которая по справедливости должна была бы ему принадлежать. 
Оставаясь на низком уровне развития и едва влача существование, оно тем самым 
дает возможность меньшинству, прежде всего городскому населению и социальной 
верхушке деревни, пользоваться благами современных достижений
    
    экономики и техники. Если бы не сдерживающие функции кастовой системы, 
бурный рост в скором будущем уже почти миллиардной Индии мог бы вести к 
катастрофическому усилению экстремизма.
    Впрочем экстремизм в Индии ощущается, хотя и преимущественно среди 
мусульман и особенно сикхов. Он практически долгое время был незаметен в среде 
индуистского большинства страны, что свидетельствует о сдерживающей функции 
системы каст. Однако за последние годы он дал о себе знать, в частности, в 
связи с проблемой индуистской святыни в Айодхье, где на месте разрушенного 
Моголами храма несколько веков назад была возведена мечеть, которую радикально 
настроенные индуисты недавно снесли. Это, естественно, вызывало энергичный 
протест мусульман и привело к серьезным конфликтам. К числу внутриполитических 
проблем стоит отнести и неспособность городских властей справиться с притоком в 
города, особенно большие, переселенцев из деревни, вынужденных существовать без 
жилья и работы, ночевать на тротуарах. И это еще при сдерживающей функции каст, 
которая заметно сокращает обычную для развивающегося мира долю сельского 
населения, выбитого из привычной колеи бытия и стремящегося в города.
    Внутриполитическая напряженность, кастовая и национальная рознь обычно 
являются подоплекой той предвыборной борьбы, которую ведут партии и их коалиции 
в ходе избирательных кампаний. Апеллируя к поддержке своих, кандидаты обычно 
опираются на веками складывавшиеся в той или иной части страны 
патронажно-клиентные связи, кастовые предпочтения, даже на престиж имени, 
особенно княжеского (княжества в Индии были упразднены, но получившие от 
правительства пенсии семьи правивших в недавнем прошлом князей по-прежнему 
имеют в стране немалый престиж, что играет свою роль на выборах). И в этом 
смысле партии в современной Индии, особенно на уровне штатов, не следует 
воспринимать как организации европейского типа, союзы политических 
единомышленников. Скорее это форма организации своих, сплоченность которых 
способна обеспечить поддержку тому, кто пользуется у своих достаточным 
престижем, во многом уходящим в традицию.
    Вообще многие демократические нормы и институты современной Индии не просто 
вписываются в традицию, но и воспринимаются привыкшим к ней сознанием людей в 
привычно традиционном духе. Здесь сказывается определенная структурная близость 
того и другого (идейная терпимость, плюрализм, уважение к правам меньшинства, 
ненасилие и т. п.), как и играют свою роль двухвековое колониальное владычество 
англичан, определенная ориентация общего развития современной Индии. Но при 
всем весьма существенном типологическом сходстве с европейской парламентарной 
демократией индийская политическая система во многом остается восточной. Причем 
йе просто восточноЙ1 но именно индийско-индуистской с характерной для нее 
общинно-каст