аджпутские княжества, 
наиболее значительные из которых вели, как и заметно ослабевавшее государство 
Палов, войны с усиливавшимися в это время государствами Южной Индии.
    Постепенно индианизировавшийся юг Индии, особенно густо покрытый джунглями 
Декан с его многочисленными племенами, вначале заметно отставал в своем 
развитии от севера. Однако в первые века нашей эры здесь уже возникло немало 
самостоятельных государственных образований, часть которых быстрыми темпами 
укреплялась и разрасталась. Сложившиеся еще в III—IV вв. государства Паллавов и 
Пандиев не только вели борьбу между собой, но и успешно противостояли Гуптам, 
затем Харше. Возникшее в VII в. в южной части Махараштры княжество Чалукьев 
начало энергично теснить Паллавов и расти за счет этого государства. Именно 
Чалукьи отразили попытку Харши завоевать Декан. Но главная забота усилившихся 
правителей Паллавов и Чалукьев, как и государств Северной Индии, сводилась к 
тому, чтобы удержать в повиновении мятежных князей, стремившихся при каждом 
удобном случае отстоять свою независимость. Это, естественно, обусловливало 
слабость и нестабильность государств.
    В середине VIII в. один из таких мятежных княжеских родов — Раштракуты — 
сумел свергнуть правителей государства Чалукьев, а спустя столетие с небольшим 
князь из Чалукьев восстановил эту династию, хотя и ненадолго. В свою очередь 
тамильское княжество Чолов в конце IX в. разгромило государство Паллавов и 
захватило их земли, а в 910 г. та же судьба постигла государство Пандиев. В 
результате возникло государство Чолов, объединившее под своей властью почти 
весь Тамилнад. Усилившиеся Чолы вели активную борьбу с Раштракутами, а после 
успешных войн с северо-индийскими Палами (походы на Бенгалию и даже в Бирму) 
государство Чолов стало сильнейшим на юге Индии. Под его господством оказались 
даже Цейлон и Мальдивы, а в зависимости от него — Чалукьи и индонезийское 
государство Шривиджайя, куда Чолы направили свой сильный военный флот. В начале 
XII в. Чолы практически контролировали всю Южную Индию, частично даже потеснили 
раджпутов в Северной Индии, в Гуджарате. Однако уже к концу того же века 
держава Чолов распалась. В Тамилиаде восстановили свою власть князья из дома 
Пандиев. Добились независимости некоторые княжества государства Чалукьев. В 
Южной Индии вновь разгорелась ожесточенная междоусобная борьба, что в немалой 
степени облегчило задачу мусульманских завоевателей, вторгшихся на рубеже 
XII—XIII вв. в Северную Индикгде раджпутские князья не смогли организовать им 
сопротивление.
    
   Внутренняя структура
    Формы хозяйственных и иных отношений и роль государства в описываемое время 
оставались в Северной и Южной Индии в принципе теми же, что были и прежде, 
например в эпоху Маурьев, если даже не раньше. Но с веками сложились и 
определенные новые закономерности, связанные прежде всего с тем, что длительные 
периоды децентрализации и краткие эпохи централизации вынуждали индийское 
общество быть готовым к структурной перестройке и в том, и в другом случае. 
Практически это значило, что в каждом из государств обычно непротиворечиво 
сосуществовали две различные зоны политической администрации и соответственно 
две формы управления.
    Первая из них являла собой многочисленные автономные и полуавтономные 
образования типа княжеств, где радже или махарадже по традиции принадлежала вся 
или почти вся полнота власти. В этих преимущественно небольших княжествах раджа 
выступал в качестве высшего правителя своих подданных, субъекта 
власти-собственности в княжестве, главного редистрибутора: от него в конечном 
счете зависело, как распорядиться той рентой-налогом, тем избыточным продуктом, 
который взимался с населения и за счет которого существовали верхи княжества. 
Чаще всего часть дохода шла в казну раджи, а другая — его воинам-вассалам, 
получавшим от него служебные ненаследственные наделы, а точнее, право взимать с 
местного населения определенной территории фиксированное количество налога в 
свою пользу. Сам раджа всегда был наследственным правителем, а его вассалы, как 
правило,— только условными владельцами пожалованного им дохода, так что право 
наследования для них сводилось к праву передавать свою службу, должность 
наследнику. Что же касается связей княжества с внешним миром и, в частности, с 
тем государством, в состав которого княжество было включено (если это вообще 
имело место), то эти связи чаще всего ограничивались небольшой символической 
данью и обязательством пополнять армию своими воинами. Во всем остальном, 
вплоть до организации администрации, суда и т.п., княжества пользовались обычно 
системой иммунитетов, что делало их практически почти независимыми 
государствами в государстве.
    Вторая зона находилась под непосредственной властью центра. Она обычно 
делилась на области-наместничества, губернаторами которых чаще всего 
назначались родственники правителя государства, его сыновья, включая наследника,
 функционально власть наместника-губернатора была близка к положению раджи: 
будучи членом правящего дома, знатным аристократом типа того же раджи, он почти 
монопольно ведал и налогами и судом, и войском во вверенном ему районе. Иными 
словами, объем его власти был почти равен тому, что имел и раджа. Но, в отличие 
от князя, губернатор был лишь назначаемым и сменяемым чиновником, ответственным 
перед центром, где возглавлявшийся правителем административно-бюрократический 
аппарат определял его права и полномочия. А в качестве субъекта 
власти-собственности и верховного редистрибутора в этой зоне, включавшей все 
области-наместничества, выступал сам правитель, чаще всего тоже 
сосредоточивавший в своих руках всю полноту военной, гражданской и судебной 
власти.
    Казалось бы, две разные зоны с различными формами политической 
администрации и редистрибуции. Однако, если присмотреться к этой разнице 
внимательней, окажется, что она невелика и сводится более к количественному 
моменту, чем к качественному. Действительно, сходство зде