до мосо и всех маней (современный район Лицзян, пров. Юньнань). Все, что 
к востоку от нее (этой пограничной линии), принадлежало Тан, все к западу — 
Тибету» [Сицзан цзяныпи, 1993, с. 47]. {56}
        Танская империя тем самым «теряла контроль над Западным краем и 
официально признавала фактическое господство тибетцев над регионом Хэлун» [там 
же].
        Неудивительно, что мир продержался только три года и уже в 786 г. 
началась новая 36-летняя война (786-822).
        После заключения мира тибетцы помогают танским войскам подавлять мятеж 
китайского сановника Чжу Цы. Уйгуры же, наоборот, оказывают помощь мятежнику, 
тем не менее тибетские войска наносят восставшим поражение. Танские власти 
обещали тибетцам передать им в управление Аньси и Бэйтин, но своего обещания не 
сдержали. Это и послужило поводом для начала новой войны. Тибетцы атакуют 
территории Тан в Ордосе, в 787 г. тибетская конница вновь появляется под 
стенами Чанъани. Тибетская угроза расценивается танским двором в качестве 
основной. Сановник и военачальник Ли Ми предлагает императору заключить мир с 
уйгурами, взять в союзники арабов и государства северо-востока Индии, 
договориться с Наньчжао и общими силами обрушиться на Тибет. Известно, что 
военные действия между тибетцами и арабами начались как раз в правление 
известного халифа Харун ар-Рашида. В 787 г. тибетцы занимают Дуньхуан (Шачжоу). 
В Западном крае, закрепившись в районе к югу от пустыни Такла-Макан, они 
продвигаются к Лобнору, а оттуда в Бэйтин и Куча. Район еще контролировался 
уйгурами, возможно, кое-где оставались еще и китайские гарнизоны. Но в 790-791 
гг. тибетцы вытесняют уйгуров из Западного края, овладевают Хотаном, и все эти 
территории оказываются под тибетским господством. Тибетско-уйгурское 
соперничество разворачивается за район Хочжо. В этом районе, где-то в Восточном 
Таньшане, проходила граница между уйгурскими и тибетскими владениями. Кажется, 
в борьбе за Восточный Туркестан победу в конечном счете одержали уйгуры 
[Камалов, 2001, с. 149-165]. По мнению авторов «Кембриджской истории Китая», 
791 год стал концом китайской администрации в Восточном Туркестане почти на 
тысячу лет [Тhe Cambridge History of China, 1979, р. 610].
        Рубеж VIII-1Х вв. был, вероятно, пиком внешнеполитического могущества 
Тибета. Предполагают, что в начале IX в. вассалом Тибета был шах Кабула, 
тибетцы удерживали свои позиции на Памире и на территории Кашмира. Как раз в 
эти годы много вероучителей Индии попали через Кашмир в Центральный Тибет, в 
том числе знаменитый Падмасамбхава. Есть неясные сведения о том, что 
обеспокоенные успехами тибетцев в Восточном Туркестане {57} арабы при Харун 
ар-Рашиде пытались заключить союз с китайцами против тибетцев [Нitti, 1956, р. 
208-209]. Во второй половине VIII в. тибетцы успешно действовали на южных и 
юго-восточных рубежах. В 750 г. они заключили союз с тайцами. Правитель тайцев 
Колофэн в договоре о дружбе был назван «младшим братом» тибетского цэнпо. В 
итоге в 754 г. тибетцы и тайцы совместно выступили против Наньчжао, а в 778 г. 
— против Тан на территории Сычуани. Тибетцы совершили успешный поход в Индию, в 
Бихар [Wood,1926, р. 33].
        
       Введение буддизма
        
        Тисон Дэцэн вошел в историю как первый цэнпо, могущественный 
покровитель буддизма. Поэтому он, как и его отец в последние годы своей жизни, 
столкнулся в первые же месяцы правления с сильной оппозицией, которую 
возглавили члены правительства Машан Домпа Кье и Тактра Лугой. Цэнпо одержал 
верх, и оба противника новой веры оказались «живыми мертвыми», т.е. были 
отправлены доживать свой век у могилы покойного цэнпо. Хотя есть версия, что 
Машан Домпа Кье был просто похоронен заживо — он посетил гробницу, выход из 
которой после того, как он в нее зашел, закрылся сам собой. Машану и Тактра 
Лугону историки приписывают намерение вернуть в Индию статую Будды, привезенную 
ранее в Тибет непальской принцессой. Но было явлено чудо: статую, как ни 
старались, не могли сдвинуть с места. Тогда ее зарыли в землю.
        Цэнпо действовал решительно. Рукописи бон были уничтожены. Из Индии 
пригласили проповедника Ананду для перевода священных книг на тибетский язык и 
проповеди учения. На страну обрушились бедствия и эпидемии, засухи и неурожаи, 
и, поскольку полагали, что это за дело взялись свирепые демоны бон, Ананду 
пришлось удалить. В Непал поехал сановник Ба Сэлнан и пригласил для проповеди 
учения и борьбы со злыми духами бон учителя Шантиракшиту.
        Шантиракшита тоже не имел успеха. На этот раз бонские духи ответили 
штормовой погодой и наводнениями. Начались народные волнения. Шантиракшита был 
вынужден признать, что умеет только предаваться созерцанию и размышлениям и не 
владеет зна-ниямц и технологией магических заклинаний, чтобы усмирить духов бон.
 Возвращаясь в Непал, он порекомендовал учителя Падмасамбхаву из страны Уджана 
на севере Индии, который мог {58} бы справиться со злыми силами Тибета во имя 
торжества учения. Падмасамбхава был широко известен как знаток тантры. Ба 
Сэлнан снова поехал в Непал, где в это время находился Падмасамбхава.
        Тибетское сочинение «Падма Катан» подробно рассказывает о тех 
трудностях, которые встретились Падмасабхаве на пути в Тибет и затем в самом 
Тибете. Любопытно описание двора цэнпо, который увидел Рожденный в лотосе 
(Падмасамбхава). Толпа придворных в своих бело-серых одеяниях, окружавшая цэнпо,
 походила на стаю голубей. Две супруги цэнпо были в шелковых одеждах, 
украшенных вышитыми яркими цветами. Тут же были певцы, танцоры в масках, 
барабанщики. Встал вопрос, который ставился и китайскими буддистами в IV—V вв. 
н.э.: должен ли вероучитель-монах кланяться светскому правителю или первым 
должен был сделать это Тисон Дэцэн? Цэнпо считал, что он повелитель всего 
народа Тибета и гуру до