Иштар, отправлявшуюся 
в Урук, сопровождали через посвященные ее ворота.

— Однако у этих иудеев нет изваяний, — задумчиво проговорил он. — И 
следовательно, их храм должен быть пуст, разве что какой-нибудь алтарь стоит 
там, которому они молятся.

Губару стареет, подумал Кир. Но все еще верит, что божественное существо должно 
обитать в изваянии или, по крайней мере, наделять его какой-то особой 
собственной силой. Губару организовал настоящую церемонию сопровождения очень 
старой и безобразной статуи Шушинака назад в его первое жилище в Шушане, откуда 
его силой вырвал Ашшурбанипал. Несомненно, эламиты — а Губару все так же 
заботливо к ним относился, выделяя их по сравнению с другими народами, — были 
совершенно удовлетворены. Хотя и в отсутствие Шушинака им удавалось жить 
неплохо, благодаря энергии всецело преданного своим соплеменникам Губару.

— Я никогда не понимал, какой силой обладают различные боги, — признался Кир. — 
Маги не смогли описать своего Ахуру-Мазду, которого они называют господином 
богов. Вроде бы он так же невидим, как Иегова еврейского народа. А они говорят, 
будто он присутствует во всех четырех сторонах света.

— Здесь жрецов Ахуры не замечено.

Кир согласился и какое-то время обдумывал новую мысль. Может ли быть 
единственный господин всех богов, находящийся где-либо вне орбиты земли, 
далекий и непостижимый? Кир не мог себе представить, каким должно быть это 
божество, доброжелательным или злобным? Кто когда-нибудь даст ему имя? И 
появятся ли маги в Вавилоне? Он просто сказал:

— Проточную воду реки нужно направить через ров и тот канал, который они 
называют Кебар. Навуходоносор больше внимания уделял укреплению города, чем его 
благополучию.

В том году с каждой луной вид Вавилона изменялся. После ухода армии и евреев за 
реку к своим домам ушли амориты. Арамейцы погнали свои стада на запад. 
Приморские племена отбыли на плотах из пальмовых деревьев.

В то же самое время писцы, хранители вавилонских хроник, записали, что из-за 
Хрустальной горы появились караваны и привезли из финикийских городов Тира и 
Сидона подарки Киру, Великому царю. Многочисленные массы людей приходили и 
уходили, заполняли западно-восточную большую дорогу. Огромная башня была все та 
же, но город под ней стал оживленной магистралью для движущихся народов. 
Поскольку обитые бронзой ворота оставались открытыми, стены Имгур-Бел и 
Нимитти-Бел оказались заброшенными.

Никто не замечал, что приближаются еще более значительные перемены. В хрониках 
это время называли временем «значительных волнений». Статуи и народы, 
покинувшие Вавилон, больше не вернулись. Имена Иштар и Набу произносились 
гораздо реже.

Незаметно для людей эпоха заканчивалась. Империи древнего семитского Востока 
исчезли, чтобы больше не возвращаться. Началась новая эра арийцев — греков и 
персов.




Часть шестая

ТРЕБОВАНИЕ МАГА





«БОЛЬШИЕ ДОРОГИ ВЕДУТ К МОРЮ»


Люди, живущие в античности, не отправляются спать однажды вечером, чтобы 
проснуться в современную эпоху. И пророкам, предсказывающим изменения, не часто 
удается спрогнозировать, какими они будут. Жители Бабируша спали довольно 
крепко в правление Кира и проснулись, лишь осознав, что новый и к тому же 
непредсказуемый царь появился в их старом установившемся мире, центром которого 
был Вавилон.

Однако и это уже было не так. Теперь, когда мир Ахеменида простирался от 
Бактрии до Милета на берегу «закатного моря», караваны начали совершать 
путешествия через континенты к морским портам. Милет благоденствовал, и его 
ученые покидали город ради исследований или преподавания и богатели на этом. 
Его блудный сын Пифагор закончил эксперименты в Египте и поплыл на запад, чтобы 
преподавать в новом медицинском центре в Кротоне на берегу будущей Италии. На 
западном побережье той же самой Италии надолго обосновались этруски, еще раньше 
переселившиеся сюда из Анатолии; они стали возить за море свои искусные изделия 
из металла. В их городах, стоявших на холмах, особенно в Тарквинии, испытало 
возрождение этрусское искусство; художники украшали даже стены каменных могил 
живописью, вык