вои покои. 
Затем вызвала Ань Дэхая и сказала:
      —  Вот тебе перстень, о котором ты мечтал, но не показывай его великому 
князю Гуну и не появляйся с ним в его присутствии.,
      И хотя просьба Цыси воспринималась во дворе как повеление, Ань Дэхай счел 
возможным нарушить ее. В один из ближайших дней после разговора с Цыси главный 
евнух встретился с великим князем Гуном и на виду у всех стал хвастаться 
перстнем, подаренным ему Цыси. Он хотел унизить великого князя Гуна, потому что 
все знали, кому принадлежал этот перстень.
      Подобной наглой выходки великий князь никак не ожидал. И если до этого 
случая он просто презирал главного евнуха, то теперь дал себе слово отомстить 
за такое унижение его персоны.
      Угроза Гуна стала известна Цыси, и она, обеспокоенная исходом дела, 
решила на время удалить главного евнуха из Пекина. Для этого был найден 
подходящий случай. В 1869 г. три шелкоткацкие мануфактуры из южных городов 
Китая — Цзяннани, Сучжоу и Ханчжоу — прислали Цыси различные образцы шелковой 
материи. Но ни один из образцов ей не понравился. Узнав об этом, Ань Дэхай 
выразил готовность отправиться на юг Китая и лично подобрать подходящие образцы 
шелка.
      
      Это решение было продиктовано и другим обстоятельством. Накануне Цыси, 
будучи очень суеверной женщиной, обратилась к прорицателю, и тот предсказал ей, 
что главного евнуха ожидает насильственная смерть; поэтому ему было предложено 
отбыть по служебным делам в Южный Китай. Цыси знала, что это противоречит 
обычаям императорской династии: евнухи не имели права покидать столицу под 
страхом смерти. Но, уверенная в своей безнаказанности, она решила нарушить 
обычай.
      На двух правительственных джонках Ань Дэхай, разместив музыкантов, 
красивых танцовщиц и слуг, отправился в путешествие по Великому каналу. Эти 
джонки с виду напоминали настоящие плавучие дворцы, украшенные резьбой и 
позолотой, вымпелами и флагами. Они пользовались правом первенства при проходе 
в шлюзы.
      Ань Дэхай требовал, чтобы во всех городах, где останавливались джонки, 
ему отдавали дань большого уважения и даже совершали перед ним челобитье, как 
перед императорским посланником.
      Казалось бы, уютная роскошная обстановка, мирный пейзаж вдоль канала, 
императорские флаги — все предвещало спокойное и приятное путешествие для Ань 
Дэхая. Но судьба уготовила ему трагическую развязку.
      Среди пассажиров на джонке главный евнух, к своему большому удивлению, 
обнаружил неприятного для себя человека — губернатора провинции Шаньдун Дин 
Баочжэня. Между этим высокопоставленным чиновником и Ань Дэхаем давно 
существовала глубокая вражда.
      Несколько лет тому назад Дин Баочжэнь, назначенный на пост губернатора 
провинции Шаньдун, отправился в Пекин, чтобы отблагодарить вдовствующую 
императрицу Цыси. Войдя во дворец, он нечаянно обронил головной убор-шапочку на 
ступеньку, ведущую в Тронный зал. Это произошло в присутствии главного евнуха 
Ань Дэхая. Тот быстро схватил шапочку и, несмотря на настойчивые требования 
вернуть ее владельцу, отказался это сделать. Когда возмущенный таким наглым 
поступком губернатор вошел в Тронный зал, главный евнух, обращаясь к нему, со 
злобной усмешкой заметил:
      —   Вы, такой почтенный и важный чиновник, и вдруг потеряли свою шапочку. 
Какой позор! Хотите ее получить — давайте десять тысяч лянов.
      —  Десять тысяч лянов! — воскликнул оскорбленный и возмущенный губернатор.
 — Вы что, шутите? Верните мне немедленно шапочку!
      —  Не хотите заплатить? — в голосе главного евнуха прозвучала угроза. — 
Тогда я распоряжусь повесить вашу шапочку на Южные ворота с запиской: «Это 
шапочка Дин Баочжэня, назначенного губернатором провинции Шаньдун».
      Шапочка считалась непременным атрибутом убора чиновника: появление во 
дворце без головного убора рассматривалось как грубое нарушение установленных 
правил. Поэтому Дин Баочжэнь с помощью посредника вынужден был выкупить шапочку 
за 3 тысячи лянов. Такой наглой и оскорбительной выходки главного евнуха 
губернатор провинции Шаньдун не мог забыть и поклялся при случае отомстить ему.
      И вот они оказались вместе на одной джонке: Скрывая чувство неприязни, 
Дин Баочжэнь вынужден был поддерживать беседу с главным евнухом, выслушивать 
его наглые требования и наставления. Во время этой беседы у губернатора возник 
план мести. Он вспомнил, что по законам цинской династии любому евнуху 
запрещалось под страхом смертной казни покидать столицу. Значит, главный евнух 
нарушил императорский закон, а посему должен понести суровое наказание.
      Во время одной из остановок джонки Дин Баочжэнь послал с гонцом в Пекин 
на имя великого князя Гуна депешу, в которой сообщалось, что главный евнух Ань 
Дэхай покинул столицу, прибыв в провинцию Шаньдун, и тем самым совершил 
преступление против закона. Депеша губернатора была доставлена великому князю 
Гуну в то время, когда Цыси забавлялась театральными представлениями.
      Великий князь Гун, питавший вражду к Ань Дэхаю, решил воспользоваться 
подходящим случаем: он рассказал о депеше сорегентше Цыань. Ее глаза блеснули 
злобной радостью: еще бы, такой хороший случай для мести. При ее согласии 
великий князь Гун составил ответ на депешу - в ней Цыань предписывала 
губернатору провинции Шаньдун без промедления казнить главного евнуха Ань Дэхая 
за нарушение императорского закона цинской династии. В предписании Цыань 
говорилось:
      «Дин Баочжэ