м и более низким существом в ее присутствии. Укоренившееся чувство 
робости и боязливости при встрече с Цыси в дальнейшем нанесло непоправимый урон 
его государственной деятельности.
      И хотя Цыси пыталась завоевать доверие и уважение со стороны Гуансюя, 
этого ей не удавалось сделать. Она часто выходила из терпения, и тогда ее голос 
становился резким и грубым. Окружавшие боялись ее гневного взгляда, который 
обжигал их, словно огонь.
      Возводя на престол Гуансюя, вдовствующая императрица Цыси рассчитывала, 
что он будет ее политической марионеткой. В 1886 г., когда ему исполнилось 16 
лет и он, по китайским представлениям, стал «взрослым», Цыси объявила, что с 
первого месяца следующего года «передает власть императору». Передача власти 
практически вылилась в «политическую опеку»: прежде чем представить доклад 
императору, нужно было испросить позволения Цыси.
      В 1889 г. Гуансюю исполнилось 19 лет. Императрица сочла неудобным 
продолжать «политическую опеку» и объявила, что устраняется от дел, мол, отныне 
Гуансюй будет править государством единовластно. Но это не изменило положения 
вещей. Разница заключалась лишь в том, что если при «политической опеке» 
доклады вначале представлялись на рассмотрение Цыси, а затем передавались 
императору, то при «личном правлении» доклады сначала просматривал император и 
после этого испрашивались указания Цыси.
      Вынужденная уступить власть молодому императору, Цыси, в то время в 
возрасте 55 лет, еще полная энергии и сил, хотя и отстранилась формально от 
государственных дел, не перестала следить за событиями и деятельностью 
императора, окружив его своими наблюдателями и шпионами.
      В 1905 г. в Китае был опубликован роман Цзэн Пу «Цветы в море зла» - 
яркое обличительное произведение, сатирический памфлет на жизнь маньчжурских 
правителей Китая. В нем, в частности, показано, что не только общественная 
деятельность, но и личная жизнь молодого императора Гуансюя, в том числе его 
отношения с наложницами, находились под полным контролем вдовствующей 
императрицы Цыси.
      В романе говорилось, что император Гуансюй не испытывал любви к 
навязанной ему в жены Лун Юй, а увлекался наложницей Бао. Это вызвало ярость со 
стороны Цыси. Воспроизведем характерный отрывок из этого романа с некоторыми 
сокращениями и пояснениями.
      По старому дворцовому обычаю каждая ночь, проведенная императором со 
своей супругой, фиксировалась специальными евнухами Палаты важных дел. Когда 
Его величество выходили от государыни, евнух должен был, стоя на коленях, 
спрашивать императора, как прошла ночь. Если государь изволил осчастливить 
супругу, евнух записывал в специальной книге: «Такого-то числа, такого-то 
месяца, такого-то года, в такой-то час государь осчастливил императрицу». В 
других случаях император просто говорил: «Уходи!»
      В Летнем дворце церемонии соблюдались менее строго, но заполнять книгу 
все равно было необходимо. Поэтому, едва государь покинул императрицу, 
коленопреклоненный евнух из Палаты важных дел дважды осведомился, что ему 
следует записать,
      —  Чего тебе надо? — молвил удивленный император.
      —  Эту книгу каждый день требует к себе вдовствующая императрица, — 
ответил евнух. — Сейчас Ваше величество провели у государыни подряд две ночи, а 
я вынужден оставить в книге обе графы пустыми. Старая императрица снова будет 
гневаться. Нижайше прошу Ваше величество подумать об этом!
      Император изменился в лице.
      — Как ты смеешь вмешиваться в мои личные дела?!
      — Это вовсе не моя дерзость, а священный приказ вдовствующей императрицы, 
— ответил евнух.
      Император, который и без того весь кипел от злости, пришел в страшную 
ярость при вести о том, что тетка старается подавить его с помощью своих 
приказов. Не раскрывая рта, он с силой пнул евнуха ногой. Тот, схватившись за 
голову и недовольно бормоча, опрометью бросился в сторону.
      Вечером император велел привести любимую наложницу Бао. Он рассказал ей о 
словах евнуха из Палаты важных дел.
      —  Старая государыня и в самом деле чересчур забывчива! — произнесла 
наложница Бао.— На словах передала власть Вашему величеству, а по существу 
никакой свободой вы не пользуетесь! Теперь изволила добраться до вашей постели! 
Неудивительно, что Ваше величество так рассердились!
      Как уже говорилось, Гуансюй был сыном Дафэн — родной сестры Цыси. 
Следовательно, он доводился племянником Цыси, а она была его теткой. Жена 
императора Гуансюя Лун Юй была дочерью генерала Гуй Сяна — младшего брата Цыси, 
т. е. доводилась ей племянницей, а императору — двоюродной сестрой. Смысл 
такого брака состоял в двойном скреплении родственных уз: по крови род Айсинь 
Гиоро (к нему принадлежали все маньчжурские императоры) сливался с племенем 
Нира (из него вышла Цыси). Такова была цель вдовствующей императрицы, когда она 
устроила помолвку Гуансюя с Лун Юй.
      Лун Юй — супруга государя — занимала видное место среди фрейлин. Особой 
красотой она не отличалась. Будучи от природы очень доброй и привязчивой, она 
всем сердцем льнула к старой императрице, вовсе не интересуясь ее царственным 
племянником. Император не только не любил, но даже презирал ее, и вот теперь 
она стала его женой. Гуансюя охватила злость, но ослушаться приказа тетки он не 
смел. Оставалось только затаиться и согласно обычаю пойти к старой императрице 
с благодарностью за выбор жены.
      Отдавая предпочтение своим наложницам Цзинь и Бао, император мало обращал 
внимания на законную супругу, что приводило в ярость вдовствующую императрицу. 
Как-то она вызвала великого князя Чуня — отца молодого императора и сделала ему 
строгое нравоучение:
      —  Такая распущенность и безрассудство не соответствуют обычаям, 
установленным нашими предками. Я уже неоднократно увещевала его, но он не 
слушается меня. Сейчас я самым