инести жертвы богам, а также 
усопшим маньчжурским правителям. Оповещение о свадьбе было написано на свитке 
атласа и сожжено перед алтарем усопших правителей.
      Лун Юй в соответствии со счастливым днем, определенным Астрономической 
палатой, была доставлена во дворец. Путь движения паланкина, который несли 16 
носильщиков, был закрыт от любопытных взоров: никто не смел разглядывать 
невесту Сына неба. Красочный паланкин сопровождал эскорт всадников, состоявший 
из высокопоставленных маньчжуров. Когда процессия прибыла в императорский 
дворец, глашатай громко объявил: «Паланкин феникса прибыл!» Сразу же воздух 
потрясли приветственные звуки труб, барабанов, цимбал, колоколов, гонгов.
      Паланкин внесли во дворец и поставили в Тронном зале. К нему подошли 
евнухи, помогли сойти невесте и отвели ее к трону. Затем вновь раздались 
громкие слова глашатая: «Наступил благоприятный момент; все готово для 
счастливого единения».
      Император, одетый в халат с вышитыми драконами, в сопровождении свиты 
евнухов вошел в Тронный зал и, возможно, впервые увидел так близко свою невесту.
 Встав на колени, императорские слуги из сосуда с длинным горлышком налили вино 
в драгоценные кубки. В торжественной обстановке под звуки музыки при воскурении 
фимиама брачная пара выпила вино за здоровье друг друга.
      Евнухи доставили скипетр, грамоту и печать в покои Лун Юй, она 
приветствовала эти знаки достоинства коленопреклонением. Так закончилась 
официальная часть императорской свадьбы
      Непосредственно за женитьбой Гуансюя последовало его восшествие на 
престол. Все князья императорского дома отправились в Храм неба, Храм земли и 
Храм предков императора, где объявили духам умерших о восшествии на трон нового 
императора. На следующий день сам император посетил вдовствующую императрицу, а 
4 марта 1889 г. состоялось торжество по случаю коронации. В этой церемонии 
приняли участие сотни придворных сановников и чинов императорской гвардии.
      Как только придворные прорицатели объявили, что наступил благоприятный 
момент для начала нового царствования, император в парадном одеянии, расшитом 
драконами, вышел из своих внутренних покоев и в паланкине был доставлен в зал, 
где ему присягнули чиновники и военачальники. Оттуда его отнесли в Тронный зал 
Дворца высшей гармонии — здесь Сына неба встретили под громкие звуки музыки все 
придворные и сановники. Приветствуя присутствующих, он вошел в зал и сел, 
согласно маньчжурским обычаям, с поджатыми ногами на поставленный посредине 
трон, представлявший собой широкий стул с высокой спинкой, стоящий на 
четырехугольном возвышении со ступеньками. Музыка умолкла, и к трону стали 
подходить для принесения присяги принцы императорского дома, князья, высшие 
сановники. Затем по данному знаку, все встали на колени, и глашатай прочитал 
императорский манифест по поводу вступления на престол. Так было совершено 
воцарение Гуансюя, который после этого вернулся в свои покои уже официальным 
владыкой всего Китая.
      Главные обязанности императора Гуансюя сводились к принесению жертв 
предкам, посещению вдовствующей императрицы Цыси, вознесению молитв в храмах 
неба и земли, назначению аудиенции высшим сановникам, во время которых решались 
все текущие государственные дела.
      После вступления на престол Гуансюй совершил жертвоприношения своим 
предшественникам — усопшим императорам, а это была очень сложная и утомительная 
церемония, требовавшая большого физического напряжения.
      Как только Гуансюй в полном парадном одеянии вошел в Храм предков, перед 
табличками духов каждой императорской четы расставили жертвы: кубки с вином, 
жидкий суп, одеяния, шелковые ткани; на длинном столе поставили курильницы с 
фимиамом и курительные свечи, а также разложили туши быка, свиньи и барана.
      Император встал на колени, совершил земные поклоны и произнес вслух имена 
и титулы своих предшественников — это была наиболее утомительная и длительная 
процедура. Затем он прочитал написанную на небольшой желтой дощечке молитву, в 
которой просил покойных предков принять жертвы в знак его забот и 
почтительности. Дощечка с молитвой под звуки музыки и пение хора была передана 
главному жрецу. После этого жертвенные шелковые ткани и дощечку с молитвой 
поместили в жертвенник и предали сожжению.
      Главный жрец поднес императору кубок с «вином благодати». Прежде чем его 
принять, он трижды совершил челобитье. Затем ему преподнесли на блюде «мясо 
благодати», которое он принял с теми же земными поклонами. Во время таких 
церемоний император 18 раз преклонял колени и совершал 54 земных поклона. То же 
самое проделали все присутствовавшие князья и сановники.
      Гуансюй, как император, молился богам о даровании хорошей погоды. 29 июня 
1885 г. в «Пекинском вестнике» появился императорский указ.
      «В последние недели в окрестностях столицы выпало много дождей, а небо 
все еще покрыто облаками, и это заставляет опасаться за жатву. Глубоко 
озабоченные этим, мы считаем за благо вознести божествам молитвы о даровании 
благоприятной погоды, посему 1 июля отправимся в храм Даогаодянь для принесения 
жертв и молитв небесным силам, дабы они ниспослали дождь и солнце вовремя и 
обеспечили жатву».
      Во дворце первой персоной по-прежнему оставалась Цыси. Приближенные 
называли ее «Почтенный предок» или «Почтенный будда». Слово «будда» не означало,
 что Цыси была отнесена к сонму мужских божеств (будды все были мужчинами), а 
подчеркивало ее особое положение в государстве. Второй персоной был молодой 
император Гуансюй: его именовали «Десятитысячелетний император». Он должен был 
почитать вдовствующую императрицу как родную мать и обязан был совершать перед 
ней челобитье. Отношения между ними были сложные.
      Гуансюй относился к вдовствующей императрице с подобострастием, но без 
всякой любви, и это не ускользнуло от ее взора. Он рано почувствовал себя 
неполноценн