бы ему. Особенно верных исполнителей 
этого повеления нашел он в лице сыновей первосвященников Садока и Авиафара, 
Ахиме и Ионафане. Также и гиттеец Ефий примкнул к Давиду против воли последнего 
(царь уговаривал его остаться) и тем самым еще более выказал свою преданность 
царю. Когда же последний с необутыми ногами проходил по горе Элеонской и все, 
сопровождавшие его, плакали, Давиду было принесено известие, что и Ахитофел 
примкнул к Авессалому и вполне разделяет его взгляды. Эта новость еще сильнее 
опечалила Давида, и он стал умолять Господа Бога разъединить Авессалома и 
Ахитофела, потому что боялся, как бы последний, человек очень умный и крайне 
решительный, не стал советовать Авессалому крайностей. Взобравшись затем на 
вершину горы, Давид стал смотреть на внизу раскинувшийся город и потом со 
слезами на глазах, как человек, изгнанный из своего царства, молиться 
Предвечному. Вскоре затем ему встретился его верный друг по имени Хуси. Видя, 
как этот человек раздирает свою одежду, посыпает голову пеплом и горько плачет 
над переменой в судьбе Давида, царь стал его утешать и успокаивать в его горе, 
а затем стал просить его отправиться [к сыну] и для виду, как бы 
единомышленником, примкнуть к Авессалому, разузнать сокровенные планы 
последнего и противодействовать советам Ахитофела: такимде образом, прибавил 
Давид, он поможет ему больше, чем если останется при нем. Убежденный доводами 
Давида, Хуси покинул его и прибыл в Иерусалим, куда вскоре затем приехал и 
Авессалом.
      3. Не успел Давид пройти еще некоторое расстояние, как встретился ему раб 
Мемфивосфа Сива, которого последний отправил в виде надзирателя над всем 
имуществом, полученным им в качестве сына Ионафа, сына Саулова, в подарок от 
Давида. Сива вел двух ослов, нагруженных съестными припасами, и предложил царю 
и его спутникам взять себе из этих припасов сколько угодно. На вопрос Давида, 
где Сива оставил Мемфивосфа, тот ответил, что он находится сейчас в Иерусалиме 
и ожидает, что во время настоящих смут его изберут в цари в память благодеяний, 
оказанных жителям Саулом. Сильно на это разгневавшись, царь подарил Сиве все то,
 что он раньше уступил Мемфивосфу, считая Сиву гораздо более достойным этих 
благ, чем самого Мемфивосфа. Сива был, конечно, чрезвычайно обрадован такою 
милостью.
      4. Когда Давид вскоре затем прибыл в местность, носящую название Ваурин, 
тут встретился с ним родственник Саула, Семей, сын Гиры, стал бросать в него 
каменьями и поносить его. Несмотря на присутствие друзей Давида, которые 
слышали и видели все это. Семей все больше и больше ругал царя, называя его 
кровопийцею и корнем всякого зла. При этом он приказывал Давиду, как человеку 
запятнанному и проклятому, покинуть страну, а сам благодарил Господа Бога за то,
 что Он отнял у Давида царскую власть и наказал его тем, что его собственный 
сын поступает теперь относительно его так, как сам Давид некогда поступал со 
своим государем [Саулом]. Когда все присутствовавшие выразили Семею свое 
глубокое негодование, а Авессей даже собирался умертвить его, Давид успокоил 
его и сказал: «Не станем присоединять к настоящему бедствию еще новый повод к 
неприятностям. Ведь то, что изрыгает против меня эта бешеная собака, не 
навлекает на меня позора, да и не вызывает во мне опасений; я совершенно 
покоряюсь воле Всевышнего, который допустил безумную выходку этого человека 
против нас. Нет ничего удивительного в том, что мне приходится терпеть это от 
такого человека, раз я подвергся гонениям со стороны [собственного] 
безобразникасына». Затем он продолжал путь свой, не обращая внимания на Семея, 
который бежал по другому склону горы и поносил его жестоко. Когда же Давид 
достиг Иордана, он предложил своим спутникам расположиться здесь на отдых.
      5. Между тем Авессалом и его советник Ахитофел прибыли со всем народом в 
Иерусалим. Сюда явился к ним и друг Давида и, преклонившись пред Авессаломом, 
пожелал ему долголетнего и прочного царствования. Когда же Авессалом спросил, 
каким таким образом он, бывший прежде одним из наиболее преданных его отцу 
друзей, который, казалось, не мог отступиться от этой своей верности, теперь 
находится не при Давиде, но покинул последнего и перешел на его, Авессалома, 
сторону, Хуси отвечал ловко и разумно, что всегда следует идти за Богом и 
народом. «Так как оба они, о владыка, теперь на твоей стороне, то и я очевидно 
должен примкнуть к тебе; ведь ты получил царскую власть от Предвечного. Если ты 
примешь меня в число друзей своих, то я отнесусь к тебе с тою же верностью и 
преданностью, с которыми, как ты сам знаешь, я относился к отцу твоему. Впрочем,
 даже и не приходится быть недовольным настоящим положением вещей; ведь царская 
власть не перешла в руки другой династии, но осталась в той же семье, лишь 
достоянием сына сделалась она». Этими словами Хуси убедил Авессалома, который 
отнесся было к нему с недоверием.
      Затем Авессалом призвал к себе Ахитофела и стал совещаться с ним, как 
поступить дальше. Тот посоветовал ему войти в сношения с наложницами отца, 
потому что таким образом народ окончательно убедится в невозможности его 
примирения с отцом и с большею готовностью будет участвовать вместе с ним в 
военных действиях против отца. До сих же пор люди боялись открыто объявлять 
Давиду войну, потому что опасались возможности обоюдного примирения. Следуя 
этому совету, Авессалом приказал своим слугам поставить его шатер над царским 
дворцом и на глазах народа сошелся с наложницами отца своего. Таким образом 
оправдалось предсказание Нафана относительно оскорбления Давида его собственным 
сыном.
      6. Поступив сообразно указанию Ахитофела, Авессалом снова обратился к 
нему за советом относительно того, как ему вести войну с отцом. Этот потребовал 
у него десять тысяч отборных воинов и обещал при помощи их умертвить его отца, 
привести к Авессалому живьем приверженцев Давида и вполне утвердить за ним 
царскую власть, когда Давида уже более не будет в живых. Этот способ понравился 
Авессалому, и он велел привести к себе Хуси, друга Давидова (так он все еще 
продолжал называть его). Сообщив Хуси о плане Ахитофела, Авессалом с