|
о со стены, то, полагая, что все суда переполнены
тяжеловооруженными воинами, бросили свое оружие, начали махать масличными
ветвями, как люди, просящие помощи, и молить его о пощаде города.
9. Иосиф пригрозил им серьезно, жестоко укорял их в том, что они
первые, которые начали войну с римлянами, заранее пожирая свои силы в
междоусобицах, идут только навстречу желаниям неприятеля, что они ищут крови
человека, заботящегося об их безопасности, и не стыдятся запереть город
перед тем, который окружил его стеной. При всем том он изъявил готовность
принять к себе всех тех граждан, которые признают свою вину и помогут ему
овладеть городом. Немедленно явились к нему все десять влиятельнейших
граждан Тивериады. Он приказал поместить их в одну из лодок и отплыть с ними
далеко в озеро. Затем он потребовал к себе пятьдесят других из важнейших
членов магистрата под предлогом получить и от них залог верности. После
этого он выдумывал еще другие поводы, чтобы вызывать к себе все больше и
больше людей, точно он желал заключить с ними договор, и каждый раз
приказывал рулевым как можно скорее ехать в Тарихею и там заключить всех
пленных в тюрьму; таким образом он захватил в свои руки весь совет,
состоявший из шестисот членов, да еще двух тысяч простых граждан и в челнах
отправил их в Тарихею.
10. Так как остальные громогласно указывали иа некоего Клита, как на
главного зачинщика отпадения, и просили Иосифа выместить на нем свой гнев,
то он, решив никого не наказывать смертью, послал одного из своих
телохранителей, Леви, с приказанием отрубить ему обе руки; но из боязни
перед массой врагов тот не хотел идти сам один. Клит же, видя, как Иосиф,
полный негодования, сам, стоя на лодке, порывается вперед, чтобы лично
исполнить наказание, начал умолять с берега, чтобы хоть одну руку оставил
ему. Иосиф удовлетворил его просьбу с тем, чтобы он сам отрубил себе одну из
рук. И действительно, тот правой рукой поднял свой меч и отсек себе левую -
так велик был его страх перед Иосифом. Таким образом, последний с пустыми
лодками и только семью телохранителями подчинил своей власти граждан
Тивериады и снова склонил город на свою сторону. Спустя несколько дней он
взял Гисхалу, отпавшую одновременно с Сепфорисом, и отдал ее солдатам на
разграбление. Все то, что можно было собрать, он опять возвратил жителям
города, равно как и жителям Сепфориса и Тивериады; ибо уже после покорения
последних он ограблением их хотел дать им предостережение, в то время как
возвращением им имущества он вновь покорил их сердца.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Военные приготовления иудеев. - Симон,
сын Гиоры,обращается к разбойничеству.
1. Волнения в Галилее наконец улеглись, внутренние распри прекратились
и все уже обратились к военным приготовлениям против римлян. В Иерусалиме
первосвященник Анан и властные лица, как они ни были склонны к римлянам,
привели в порядок стены и заготовили массу боевых орудий. Во всем городе
ковали стрелы и целые доспехи. Масса молодых людей без плана и системы
упражнялись в боевых приемах, и все было полно военной сутолоки. Страшное
уныние царило в среде умеренных, и многие, предвидя надвигающееся несчастье,
разражались громкими воплями. Появлялись знамения, которые друзья мира
принимали за предвестников бедствия, в то время как зачинщики войны
истолковывали их в благоприятном для себя смысле. Уже до нападения римлян
Иерусалим имел вид обреченного на гибель города. Анан хотел было прервать на
короткое время военные приготовления и направить бунтовщиков и безумие так
называемых зелотов в более полезную сторону, но он сделался жертвой насилия.
Мы после расскажем, какой конец постиг его.
2. В Акрабатском округе Симон, сын Гиоры, набрал массу недовольных и
производил разбойничьи набеги, в которых не только грабил дома богатых
людей, но и совершал насилия над их личностыо. Уже тогда заранее видно было
начало его тирании. Анан и остальные начальники послали против него часть
войска; но он со своими сообщниками бежал к разбойникам в Масаду, где он,
вместе с ними опустошая Идумею, оставался до падения Анана и других его
врагов. Правители названной страны, вследствие многочисленных убийств и
постоянных грабежей, собрали войско и разместили гарнизоны по деревням.
Таково было положение в Иудее.
ТРЕТЬЯ КНИГА
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Нерон отправляет Веспасиана в Сирию, возлагая
на него обязанность ведения войны с иудеями.
1. Когда Нерону доложено было о печальных событиях в Иудее, он, весьма
естественно, почувствовал тайный страх и смущение; но наружно старался быть
высокомерным и показывал себя гневным, говоря: "Во всем происшедшем виновата
больше небрежность полководца, чем храбрость врагов". Ему казалось, что
императорскому величеству пристойнее горделиво взирать на печальные явления
и делать вид, будто его душа выше всяческих несчастий. Однако его
озабоченность изобличала его душевное волнение.
2. Долго размышляя о том, кому вверить взволновавшийся Восток, кому
поручить наказание иудеев за их мятежи и сдерживание зараженных уже ими
соседних народов, он остановился на Веспасиане, как на единственном
человеке, способном совладать с критическим положением и могущем предпринять
такую серьезную войну - человеке, выросшем и поседевшем в сражениях, еще
задолго до этого возвратившем Риму потрясенный германцами Запад, подчинившем
силой оружия римскому скипетру неведомую
|
|