твиях.

     1. После того как Тит прошел указанным путем пустыню  между  Египтом  и
Сирией, он прибыл в Кесарию, где прежде всего хотел привести в порядок  свое
войско. В то время как он в Александрии помогал своему отцу укрепить  новое,
Богом дарованное ему господство, смуты в Иерусалиме еще более разрослись,  и
образовались три партии, обратившие свое  оружие  друг  против  друга,  что,
пожалуй, в несчастьи можно было бы назвать счастьем и делом  справедливости.
Враждебные действия зелотов против народа, носившие в  себе  начало  падения
государства, подробно описаны выше, от самого возникновения до их гибели. Не
без справедливости можно назвать это состояние мятежом  в  мятеже,  который,
подобно  взбесившемуся  зверю,  из-за  отсутствия  питания  извне   начинает
раздирать собственное тело.

     2. Элеазар, сын Симона,  тот  самый,  который  прежде  побудил  зелотов
отделиться от народа в храм,  как  бы  из  негодования  против  жестокостей,
совершаемых изо дня в день неистощимым  в  своей  кровожадности  Иоанном,  в
действительности же потому, что ему было невыносимо подчиняться  восставшему
против него тирану, помышляя сам о единовластии и стремясь к  господству,  -
этот Элеазар основал отдельную партию, привлекши к себе из  влиятельных  лиц
Иуду, сына Хелкии, и Симона,  сына  Эзрона,  к  которому  присоединился  еще
Эзекия, сын Хобари, человек небезызвестный, а каждый из  них  в  отдельности
увлекал  за  собой  немалое  количество  зелотов.  Они   заняли   внутреннее
пространство храма  и  над  священными  воротами,  на  виду  Святая  Святых,
водрузили свое оружие. Обилие  жизненных  припасов  укрепляло  их  дух,  ибо
жертвенные даяния доставляли этим людям, считавшим все дозволенным,  избыток
во всем; но они были озабочены малочисленностью своих сил, а потому,  сложив
оружие  на  означенном  месте,  оставались  в  покое.  С   другой   стороны,
преимущество Иоанна над ними в превосходстве сил терялось позицией,  которую
он занимал, ибо враги стояли над его головой, а потому он не мог нападать на
них без опасности для себя. Однако ожесточение не давало  ему  покоя:  терпя
больше вреда, чем сам причинял Элеазару, он все-таки не переставал нападать;
беспрестанно повторялись вылазки, а  перестрелка  продолжалась  беспрерывно.
Все места храма были осквернены убийствами.

     3. Симон, сын Гиоры, тот тиран, которого народ в своем отчаянии призвал
к себе на помощь и который имел в своих руках Верхний город и большую  часть
Нижнего, еще с  большей  настойчивостью  напирал  теперь  на  людей  Иоанна,
подвергавшихся нападению также и сверху.Симон же производил  свои  нападения
снизу, находясь по отношению к  Иоанну  в  таком  же  положении,  в  котором
последний находился по отношению к тем,  которые  стояли  выше  его.  Иоанн,
теснимый с двух сторон, так же легко терпел потери,  как  легко  наносил  их
сам, ибо насколько он благодаря своей позиции был сильнее Симона,  настолько
же он был слабее Элеазара. Нападения снизу он  мог  легко  отражать  руками;
против тех же, которые сражались с высоты храма, он  защищался  машинами.  В
его  распоряжении  находилось  немало  катапульт,   каменометен   и   друтих
метательных машин, которыми он не только поражал врагов, но и убивал многих,
приносивших  жертвы.  Хотя  они  в  своем  безумии  позволяли  себе   всякие
бесчинства, все же они впускали в храм  желающих  жертвовать,  ограничиваясь
лишь обыском последних; причем коренные жители  обыскивались  более  строго,
чем чужеземные иудеи. Но  когда  иудеи  своими  просьбами  обезоруживали  их
жестокосердие и вступали в храм,  то  здесь  они  падали  жертвами  царившей
междоусобицы, ибо стрелы силой машин  долетали  до  жертвенника  и  храма  и
попадали в священников и жертвоприносителей. Многие,  поспевшие  из  дальних
стран ко всемирно известному и священному для всех людей месту, падали перед
своими жертвами и своей кровью  смачивали  алтарь,  высоко  чтившийся  всеми
эллинами и варварами. Тела туземцев и чужих, священников и  левитов  лежали,
смешавшись между собой, и  кровь  от  этих  различных  трупов  образовала  в
пределах святилища настоящее озеро. Испытал ли ты, несчастнейший из городов,
нечто подобное от римлян, которые вступали  в  тебя,  для  того  чтобы  тебя
очистить от гнусных поступков твоих собственных детей? Ибо божьим городом ты
уже перестал быть и не мог больше быть после того, как ты  сделался  могилой
твоих собственных граждан и когда ты храм превратил в  кладбище  для  жертв,
павших в междоусобной борьбе. Быть может, ты когданибудь опять  возродишься,
если ты умилостивишь Бога, который разрушил тебя! Однако  долг  историографа
повелевает подавить в себе чувство горести, ибо здесь не  место  для  личной
скорби, а для описания  событий.  Я  прослежу  поэтому  дальнейшее  развитие
восстания.

     4. Таким образом, внутренние  враги  города  были  разъединены  на  три
враждебных лагеря: Элеазар и его приверженцы, под охраной которых находились
посвященные храму первые  плоды,  неистовствовали  против  Иоанна,  а  шайка
последнего грабила жителей и стояла против Симона. Но и Симона для поддержки
против другого лагеря  мятежников  город  должен  был  снабжать  провиантом.
Иоанн, подвергаясь нападениям с двух сторон, выстраивал  своих  людей  двумя
противоположными  фронтами  и  в  то  время,  когда  с  галерей  обстреливал
противников, вторгавшихся из города, он посредством машины защищался  против
rопьеметателей, сражавщихся из храма. Как только  нападавшие