|
Бродский, представлявший банк «A. M. Бродский».
В воспоминаниях одного банковского работника, опубликованных в 1915 г. в
журнале «Еврейская старина» (т. 8) говорится: «В выходцах из черты оседлости
происходила полная метаморфоза: откупщик превращался в банкира, подрядчик — в
предпринимателя высокого полёта (…); образовалась фаланга биржевых маклеров,
производивших колоссальные воздушные обороты. В Петербурге появилось новое
культурное ядро еврейского населения: возникла новая, упорядоченная община
взамен прежней».
Весомая роль еврейского капитала сказывалась, прежде всего, в его влиянии
на дореволюционную прессу. Так, официальным органом
Конституционно-демократической партии была ежедневная газета «Речь». Редактором
её был Милюков, соредактором — И. В. Гессен. Тыркова-Вильямс в воспоминаниях
пишет, что Гессен, вместе с А. И. Каминкой достал для газеты деньги от
Азовско-Донского банка, где директором был другой Каминка. Главным пайщиком в
газете был Ю. Б. Бак, разбогатевший на железнодорожных поставках. Последний
заключил соглашение с торговым домом «Л. и Э. Метцель и К°», дававшее этому
дому право объявлений в «Речи». Другое, «народное», издание той же партии,
газета «Современное слово» публиковало те же материалы, было дешевле и имело
больший тираж. Оно одновременно служило финансовой поддержкой «Речи», его
финансировал банкир Г. Д. Лесин совместно (что очень характерно) с П. П.
Рябушинским. Её фактическим издателем был тот же Ю. Б. Бак, а официальным — И.
М. Ганфман, а также В. А. Поляков, совладелец вышеназванного дома «Л. и Э.
Метцель и К°» и его жена Ф. Н. Полякова.
Историк-марксист М. Н. Покровский рассказывает:
«Я знаю, что ещё в 1907 году кадетская газета „Новь“ в Москве
субсидировалась некоторого рода синдикатом крупной еврейской буржуазии, которая
больше всего заботилась о национальной стороне дела и, находя, что газета
недостаточно защищает евреев, приходила к нашему большевистскому публицисту М.
Г. Лунцу (псевдоним — М. Григорьевский) и предлагала ему стать редактором
газеты. Он был крайне изумлён, говорит: как же — ведь ваша газета кадетская, а
я большевик. Ему говорят: это всё равно. Мы думаем, что ваше отношение к
национальному вопросу более чёткое. Таким образом, кадетская газета была
фактически на жалованье еврейского буржуазного синдиката, который, как видите,
к кадетской программе был довольно равнодушен».
Существовала группа газет, рассчитанных на малообразованные городские
слои. Типичный пример — газета «Копейка». Её не раз обвиняли в
«беспринципности» и «безыдейности», ходил анекдот, что её политическая позиция
выражается словами: «Торгуем, батюшка». Её выпускало издательство «Копейка»,
основанное в 1897 г. М. Б. Городецким, А. Э. Коганом и Б. А. Катловкером. Оно
же издавало ряд газет такого же типа: «Журнал-копейка», «Листок-копейка»,
«Петербургская газета — копейка» и другие. Это была самая многотиражная пресса
России. За кулисами её стояли М. М. Гаккебуш-Горелов и Б. А. Катловкер.
Кроме того, был тип изданий, заявлявших о себе как независимые.
Владельцем «Биржевых ведомостей» был С. М. Проппер, плохо владевший русским
языком, приехавший без средств в Россию, но потом ставший гласным Городской
думы в Петербурге и коммерции советником. Газета «День», имевшая слегка
социалистический оттенок, основывалась при поддержке Г. Д. Лесина. Газету
«Россия» финансировал М. О. Альберт. Она издавалась менее трёх лет и была
закрыта властями за нашумевший фельетон A. M. Амфитеатрова «Семья Обмановых» —
под этим именем поносившего царствующий дом. На издании Альберт лично потерял
200 тыс. рублей.
Особое место в русской прессе занимало «Новое Время», благодаря его
«антилиберальной» направленности. В частности, там регулярно печатались «Письма
ближним» М. О. Меньшикова, чрезвычайно враждебные к евреям (за что он и был
расстрелян в 1918 г.).
Её издателем был А. С. Суворин, начиная с 1876 г. Но после его смерти паи
в товариществе, руководившем газетой, перешли в руки еврейских финансистов. Об
этом подробно рассказывает секретарь Распутина —Симанович, малодостоверный
источник, но сам факт подтверждается мемуарами многих деятелей того времени. В
частности, этот вопрос обсуждается в книге Т. Аронсона «Россия накануне
революции».
В Государственной думе был известен случай, когда во время обсуждения
какого-то вопроса, касавшегося черты оседлости, Пуришкевич, указав на «ложу
прессы», воскликнул: — «да вот она, черта оседлости!» — и весь зал покатился со
смеху. Мне об этом рассказывало несколько человек старшего поколения. В то
время публиковались длинные списки еврейских корреспондентов русских газет,
аккредитованных при Государственной думе. О масштабах еврейского участия по
этим спискам судить трудно, так как в них приводятся только имена еврейских
журналистов. Но какое-то особенное впечатление производят такие сочетания, как
газета «Русь» (представлена Абилевичем Шльома Менделевичем и Стембо Авраамом
Лазаревичем), «Русский голос» (представлен Столкиндом Абрамом Янкелевичем) и
так в большом числе случаев. Видимо, имея в виду подобные разговоры,
Тыркова-Вильямс в воспоминаниях говорит, что среди журналистов, аккредитованных
при I Гос. Думе, она знала нескольких русских: она запомнила Аркадакского
(«Русские ведомости»), Скворцова («Колокол») и Пиленко («Новое Время»).
В заключение был ещё один фактор, от которого тогда, как и теперь,
зависела финансовая поддержка прессы — размещение объявлен
|
|