огревавшиеся слухи о грядущих еврейских погромах 
вызвали усиление эмиграции именно из этого широкого круга людей, имевших много 
связей с нашей жизнью. Они болезненно рвали эти связи, уезжали, гонимые страхом,
 «спасая детей». Теперь уж видно, что никакой реальной «угрозы погромов» не 
было и в помине. Помню, в те годы со мной пожелал встретиться один приехавший в 
Москву раввин из Иерусалима. Зашла речь и о страхе погромов. Скептически 
улыбаясь, он сказал, что никак не берётся оценить обоснованность этих страхов. 
Но, заверял он, чувство страха — очень реальное.
      Конечно, это нагнетание страха облекалось в форму поисков «антисемитизма»,
 что продолжается и до сих пор. Так, Р. Рывкина утверждает «антисемитизм» как 
вечную особенность народов России:
      «Стало ясно: антисемитизм в России (речь идёт об антисемитизме 
политических группировок) инвариантен всем её политическим режимам: он 
сохраняется не зависимо от того, какая именно власть устанавливается в стране», 
(то есть, у власти Ленин, Горбачёв, Ельцин — всё равно «антисемитизм»?).
      Хотя что же этот страшный термин значит по-прежнему остаётся неясным. 
Сама исследовательница различает четыре  его вида. Который же из четырёх имеют 
в виду, когда кого-то в этом обвиняют?
      Да и в книге приведены данные опроса среди евреев об «антисемитизме», 
причём на вопрос, существует ли он, ответ был практически единогласно 
положительный, а вот что с ним столкнулся в конкретной форме сам респондент или 
член его семьи — положительно ответило в два раза меньшее число. И когда 
приводятся приведённые примеры «антиеврейской пропаганды», то мы встречаем 
«интерес телевидения к национальной принадлежности активных политиков», 
«национальный привкус в уголовных делах, например, Якубовского или Вейнберга», 
и даже «отношение к Боровому».
      Когда состоялся тот разговор с Березовским, о котором рассказывает Тополь,
 то первый, на вопрос о возможном «Холокосте» в России, ответил: «Это 
исключено! …Это проверено научно!» Думаю, что про себя вожаки это знали всё 
время. Пусть были покалечены тысячи жизней. Но зато по всему миру был укреплён 
облик русских погромщиков, России — чреватой погромами. А власть, обуздывающую 
новыми реформами такую страну, Запад готов был поддержать, махнув рукой на все 
каноны демократии.
      Вероятно, подобное поношение русских имело и другие цели (или было 
прорывом иррациональных эмоций). Продолжалось оно всё время — и продолжается до 
сих пор. То телевидение показывает свинью, про которую говорят, что это — 
Россия с её неизлечимыми комплексами; потом её моют в тазике, убивают и куски 
мяса раздают смеющимся участникам представления. То газеты обходит фотография, 
где человек заглядывает под хвост муляжа коровы. Подпись: «Путешествие в глубь 
России». Это с показа галереи Марата Гельмана. (Я впервые увидел это 
произведение в журнале «Итоги». Оно сохранилось у меня в воспроизведении газеты 
«Завтра»). Потом заявление, что русские уже много столетий — это больной, 
«который ходит под себя», или что русским место в тюремной камере, причём «у 
параши». Рассуждения о том, что русская история идёт вечно по какому-то 
порочному кругу, что Россия опасна для мира, как атомная бомба.
      Вот из недавнего. В интернете за 2001 г. — сообщение о новой выставке 
художника Максима Кантора:
      
      «Речь идёт о России, которую Кантор трактует как некую мировую чёрную 
дыру: уродливая клякса на карте мира, самопоглощающий пустырь. Населённый 
множеством обитателей: кривые, корявые, прячущие лица в складках жира…»
      
      И т. д. — полторы полные страницы такого текста. В конце автор рецензии 
сочувствует художнику, обличающему «кривоногих ублюдков. Они всё равно ничего 
не поймут».
      20 лет назад я написал для самиздата работу «Русофобия», где по статьям 
сейчас уже забытых авторов в самиздате или в новой эмиграции, как археолог по 
косточкам, восстанавливал это странное явление отвращения и ненависти к русским,
 охватывавшее людей, проведших большую часть жизни в России. И вот уже больше 
10 лет с ужасом вижу, как это демоническое чудовище лязгает зубами со страниц 
газет, с экранов телевизоров. Из пропаганды дух русофобии перетёк во внешнюю 
политику. С каким-то сладострастием наше правительство отталкивало те части 
русского народа и другие народы, которые стремились не оторваться от России, 
готовы были платить за это кровью: в Крыму, Приднестровье, Абхазии, Южной 
Осетии. Начало было заложено при старательном министре иностранных дел Козыреве 
(потом — члене Президиума Российского Еврейского Конгресса), но продолжается и 
до наших дней, хотя бы последней «сдачей» Приднестровья.
      Какова же сейчас позиция еврейства в России? Об этом имеется 
содержательная книга А. Севастьянова «Чего от нас хотят евреи». Именно по этому 
вопросу в книге собран большой фактический материал, приводящий автора к 
цельной точке зрения (хотя некоторые суждения книги мне кажутся менее 
обоснованными, продиктованными эмоциями или какими-то другими переживаниями).
      Прежде всего, автор отмечает, что эпоха, когда основной целью 
организованного еврейства считался отъезд в Израиль или США, кончилась. Я сам 
помню, как более 19 лет назад мне было адресовано «Открытое письмо», в котором 
автор лирично замечал, что «для наших народов настала пора расставания». И 
таково было распространённое ощущение в еврейских кругах.