Сигнал из Вашингтона был принят и понят. Тогдашний министр обороны Ицхак Рабин, 
удивленный сообщением из США, потребовал разъяснений от руководства спецслужб. 
Но ситуация сложилась весьма деликатная. Ведь в «ближний круг» Калмановича 
входили множество высокопоставленных особ, да и сами секретные службы, очевидно,
 не брезговали пользоваться его услугами. По крайней мере, так считал один из 
бывших руководителей «Моссада» Исер Харэль, полагавший, что Калманович 
беззаботно бы процветал в Израиле до наших дней, не попытайся он прикоснуться к 
американским военным секретам.

Был составлен план операции «Содом и Гоморра» для разоблачения и ареста 
Калмановича. В Берлине и Москве за передвижениями бизнесмена наблюдали 
сотрудники «Моссада», а по прибытии в Израиль его, несмотря на возражения ряда 
«ответственных товарищей» (уж слишком американцы нажимали) арестовали.

Суд приговорил его к 9 годам с известной оговоркой: если Шабтай станет 
образцовым заключенным, то сможет выйти на свободу, отсидев две трети 
положенного срока. Первые четырнадцать месяцев он провел в одиночной камере. В 
1991-м серьезно заболел, и ему сделали операцию по шунтированию сосудистых 
узлов. В первой половине 1993-го его помиловали и освободили.

После освобождения он улетел в Москву, «собрав» воедино принадлежавшие ему 
капиталы в разных странах мира. Он активно занялся бизнесом, снова женился, 
сохранил израильское гражданство и иногда навещает Израиль.

В Москве у него шикарный офис, расположенный на Кутузовском проспекте, отменно 
отреставрированном турецкими подрядчиками. Независимые источники утверждают, 
что его личное состояние оценивается в 20 миллионов долларов.

Какого же рода информацию Калманович мог передавать КГБ, если он на самом деле 
был агентом?

По мнению израильских экспертов, это могла быть информация, во-первых, об армии,
 где он служил в артиллерийских частях (оснащение, подготовка, передвижение, 
коды, мораль солдат). Во-вторых, он мог сообщать о тайных связях Израиля с 
африканскими странами после официального разрыва дипломатических отношений в 
1973 году, о закулисных торговых связях с ними, торговле бриллиантами и золотом,
 приобретении сырья, необходимого для оборонной промышленности Израиля. 
В-третьих, он мог информировать о деятельности израильского правительства и 
«Сохнута» в борьбе за выезд советских евреев, о связях Израиля с 
правительствами других стран по этому же вопросу и, наконец, о тайных связях 
Израиля и советского еврейства.

А вот, что заявил тогда по поводу ареста Калмановича бывший руководитель 
«Моссада» Меир Амит:

— На протяжении ряда лет Советский Союз сумел заслать к нам нескольких шпионов. 
Они приехали к нам под видом новых репатриантов. Однако их число мизерно по 
сравнению с общим числом репатриирующихся в Израиль евреев.

— Восемь лет вы руководили разведкой. Был ли за это время случай раскрытия 
советского шпиона? — последовал вопрос журналиста.

— При мне этого не было…

Шабтай Калманович любит повторять:

— Я очень верю в дружбу. Верю в свою судьбу, и живу по принципу: нельзя обижать 
людей…



ПРОВАЛЫ И ПРОСЧЕТЫ



АГЕНТ ПО КЛИЧКЕ «ТОМИ»

Летом 1955 года из Египта депортировали двух немецких специалистов, 
занимавшихся разработками новых видов оружия. Эта история вызвала пристальный 
интерес в «Моссаде». Глава этого ведомства Исер Харэль был одним из немногих, 
кто знал, что оба инженера являлись израильскими агентами.

Он долго ломал голову над вопросом: на чем же «Моссад» прокололся, как египтяне 
узнали, кем в действительности были эти немецкие разработчики? Только через год 
глава разведки пришел к выводу, что провалу его людей и их последующей 
депортации из Каира способствовала успешная операция важного советского агента, 
внедренного в систему служб безопасности.

* * *