разорялись и истреблялись, за счет и крупных, и мелких состояний чудовищно 
увеличивались имперские владения. Впоследствии, когда провинция стала 
переходить в руки губернаторов более высокого ранга, получивших возможность 
разделываться с подрывными элементами военными средствами, в Эммаусе (Кулонье), 
поблизости от Иерусалима, основали колонию отслуживших римских воинов, а в 
самом Иерусалиме разместился римский легион. Что касается иудейской религии, 
храм после сдачи Иерусалима Титу сровняли с землей, а его культ предали 
забвению. Деньги, присылавшиеся со всего мира на содержание храма, перевели в 
храм Юпитера на римском Капитолии. Должности первосвященника больше не 
существовало. В известном смысле Иерусалим перестал быть национальным центром 
через десять лет после смерти Ирода, когда его сына Архелая лишили престола, а 
страна стала римской провинцией. Но при этом Иерусалим продолжал оставаться 
иудейским религиозным центром. Теперь же, после катастрофических событий 70 
года, он утратил и это положение и более 18 веков был не в состоянии хотя бы 
отчасти вернуть былое величие.

Побочным результатом этого практического уничтожения Палестины в 70 году было 
дальнейшее распространение диаспоры. Между прочим, оно способствовало 
распространению христианства, которое успешно укоренялось среди широко 
рассеянных иудеев. А то, что иудаизм вообще выжил после всех потрясений, так 
это главным образом благодаря синагогам и контролировавшим их умеренным 
фарисеям. Самый видный из них — Иоханан бен Заккаи, покинувший Иерусалим, когда 
город все еще находился в осаде, и, как его единоверец Иосиф незадолго до него, 
перешедший на сторону римлян. Он убедил Тита и Веспасиана разрешить ему 
основать в Иамнии (Явне) новый центр древнееврейских учений.

Верный традиции своих предшественников Гиллеля и Шаммая, примирившихся с Иродом 
и его делами, Иоханан бен Заккаи пытался утешить ученика, не отрывавшего глаз 
от развалин храма. «Сын мой, — говорил он, — не отчаивайся так! У нас есть 
другое искупление — благие деяния».

Но трудолюбивый народ — иудеи, оставшиеся в стране, в начале II века нашей эры 
возродили экономику и дальнейшее ее процветание. Удивительно, что следующий 
жестокий удар нанес не кто иной, как Адриан (117 — 138 н.э.), наиболее далекий 
от национальных предрассудков и самый свободомыслящий из всех императоров, 
настолько либеральный и понявший тех, кто придерживался иных взглядов. А в 
царствие его предшественника Траяна происходили серьезные волнения, вплоть до 
восстаний, среди иудейской диаспоры. Первая вспышка наблюдалась в Кирене, за 
ней последовали Кипр, Египет и Вавилония. Утверждалось, что эти широко 
распространившиеся беспорядки стоили миллиона жизней сначала иноверцев, а затем 
иудеев. Если даже это число и преувеличено, потери были действительно чудовищны,
 и Адриан не мог не подозревать, что источником беспорядков являлась Иудея. 
Посему он приказал восстановить Иерусалим в качестве колонии поселенных там 
римских граждан элии Капитолины, и навсегда искоренить иудейский дух. Иудеям 
запрещалось ступать на эту землю, за исключением одного дня в году, на месте 
храма соорудили святилище, посвященное Юпитеру и императору.

Мятеж вспыхнул снова в 132 году н.э. — Второе иудейское восстание, или Вторая 
римская война. Хотя фарисеи и на этот раз разделились в своих приверженностях, 
девяностолетний старейшина фарисеев рабби Акиба, приветствуя национального 
вождя иудеев Симона, назвал его (по крайней мере однажды) Бар Кохбой — 
«божественным спасителем». Восстание продолжалось три с половиной года, для его 
подавления потребовалось шесть легионов. Было захвачено, как утверждали римляне,
 50 горных крепостей и 985 больших деревень, при этом убито 580 000 человек. 
Эти цифры представляются достаточно точными — к тому же бесчисленное множество 
людей погибли от голода, эпидемий и пожаров. Отныне здесь размещался гарнизон 
из двух, вместо одного, легионов во главе с наместником самого высокого ранга. 
Множество иудеев продали в рабство за пределами страны, и Иудея лишилась 
еврейского населения. С этого времени любой иудей, ступивший на землю 
Иерусалима, подлежал смертной казни.



Глава 18

ЗАСЛУГИ ИРОДА

Эти иудейские восстания с их ужасными человеческими потерями никогда бы не 
произошли, если бы возобладала политика Ирода. Чтобы понять ее сущность, нужно 
закрыть глаза на многие негативные вещи: отталкивающие семейные склоки 
последних десяти лет его жизни и на протяжении части этого времени лишение 
доверия Августа. Политика станет понятнее, если мы посмотрим на его 
царствование в целом и на главные достижения в зените царствия.

Прежде всего, политика Ирода была проримской. Он считал, что полная 
независимость Иудеи невозможна, и рассматривал сотрудничество с Римом как цену, 
которую приходится платить за выживание и процветание. Эта позиция, прямо 
противоположная импульсивному национализму его хасмонейских противников, 
основывалась на точных оценках и прогнозах. Не правильно видеть в Ироде 
квислинга, сотрудничавшего с врагом страны, вместо того чтобы с ним бороться.