на 20 миль к югу от Иерусалима. И там они остались после уступки нескольких 
городов вернувшимся в дальнейшем иудеям, а территория, на которой они осели, 
стала известна как Идумея.

Говорили, что эдомитяне со злобным ликованием подбивали вавилонян к разрушению 
Иерусалима; во всяком случае, иудеи всегда их ненавидели. В действительности 
эта ненависть уходила корнями значительно глубже, ибо, как пишут, жители Эдома 
отказались пропустить через свою землю самого Моисея. Автор Второзакония (VII 
(?) век до н.э.) призывал народ иудейский не питать отвращения к эдомитянам, 
ибо они были братьями — верно, язычниками, но, как и сами иудеи, ведущими 
происхождение от Авраама и говорившими на семитском языке, в такой же мере 
родственном ивриту, как и арабскому. Но сам факт, что потребовалось обращение с 
настоятельным призывом, говорит о том, до чего оно было необходимо: отсутствие 
взаимопонимания между двумя народами весьма ощущалось и, во всяком случае, 
положение усугубилось после того, как эдомитяне переместились к северу. 
Раскопки идумейской крепости в Мариссе (Мареше) свидетельствуют о том, что в 
III веке до н.э. отмечалось сильное влияние извне, из финикийских торговых 
портов — ныне это территория Ливана. В то время Иудея все еще оставалась 
придатком иноземной империи, государства Селевкидов с центром в Сирии, 
управляемого потомками Селевка, одного из военачальников Александра Великого. 
Но скоро она снова стала независимым государством, при Иуде Маккавее (166 — 160 
до н.э.)
и его братьях-патриотах. Свержение ими ненавистного ига Селевкидов было одним 
из самых впечатляющих событий в иудейской истории. А затем воинственный 
племянник Иуды Иоанн Гиркан I силой обратил идумеян в иудаизм и приказал им 
совершить обрезание.

Теоретически это открывало им доступ в ряды истинных иудеев, исключительность 
которых подчеркивалась снова и снова. «Господь избрал себе Иакова, Израиля в 
собственность свою», — возглашает Псалмопевец (Пс. 134, 4). Это считавшееся 
данным свыше особое признание избранности, божественной обособленности вело 
иудеев к категорическому отрицанию существования каких-либо богов у соседей; и 
это отрицание соответственно подкреплялось твердой решимостью крайне ревниво 
отстаивать свою отгороженность. Так что и около 100 лет до н.э. все еще 
утверждалось, что «законотворец оградил нас непроницаемыми оградами и железными 
правилами, чтобы мы никоим образом не имели дел ни с какими другими народами» 
(письмо Аристея Филократу, конец II века до н.э.). Однако поскольку идумеяне 
были обращены в веру насильно или иначе, их допуск внутрь ограды согласно 
религиозной традиции не должен был вызывать сомнений. Особо подчеркивалось 
полноправие новообращенных, «пришедших укрыться под крылом Божиим». В Ветхом 
Завете нашли возможным привести пример моавитянки Руфи, так же как позднее, в 
Евангелии, есть ссылка на получившего обращение в веру эфиопского евнуха и даже 
еще более поздняя и более осмотрительная традиция допускала считать полным 
иудеем потомка новообращенной семьи в третьем поколении. Тем не менее, несмотря 
на сии августейшие правила, предрассудки в отношении идумеян, очевидно, 
отмирали с трудом. Географически они располагались так близко — всего в 
нескольких милях, — но все равно казались чужаками.

Одним из наследственных племенных вождей идумеян был дед Ирода Антипас. Он 
фактически правил всей Идумеей; эта обязанность была возложена на него свирепым 
правителем хасмонейской династии Александром Яннаем (Иехонафаном, Ионафаном) 
(103 — 76 до н.э.) и его женой Александрой Саломеей, которая впоследствии 
правила сама (76 — 67 до н.э.). Антипас занимал важный пост, поскольку Идумея 
считалась важной пограничной зоной на рубеже арабского мира. Но, рассуждая 
задним числом, это назначение в конечном счете навлекло на царственную 
хасмонейскую семью гибель от рук внука Антипаса — Ирода. Из Идумеи, как 
отмечает Арнольд Тойнби, иудеи получили незваного пришельца, как французы 
корсиканца Наполеона или русские грузина Сталина.

Имелись, однако, и другие предания о происхождении Антипаса. Согласно одному из 
слухов, он вообще был родом не из Идумеи, а выходцем с полоски 
средиземноморского побережья, что к западу от нее, с дававшими ей выход к морю 
портами; бывшей земли филистимлян. Утверждали, что родился он в древнем городе 
Аскалоне (ныне Ашкелон), лежавшем непосредственно к северу от полосы Газы. В 
древние времена Аскалон был поочередно филистимлянским, финикийским (по крайней 
мере частично) и затем греческим городом-государством — или по крайней мере 
выставлял напоказ присущий тем временам облик эллинизированного ориентализма, в 
тех краях сходивший за греческий. Город являлся исключением в том смысле, что 
избежал насильственного введения во владения воинственного Александра Янная. 
Согласно одной из версий, в действительности Антипас был рабом храма Аполлона в 
Аскалоне. Автор этой версии — христианин и, вероятно, позаимствовал ее из 
иудейского источника. Но эти сведения не внушают доверия, похоже, это 
злонамеренная попытка подчеркнуть низкое происхождение Ирода. Более вероятно, 
что семья принадлежала к знатным фамилиям Идумеи. В то же время вполне резонно 
предположить, что она имела тесные связи с Аскалоном, расположенным по 
соседству с портом идумеян. Такая вероятность дополнительно подтверждается 
особыми льготами, которые Антипас и его внук Ирод жаловали этому городу.

Одним из сыновей Антипаса был отец Ирода Антипатр. В том враждебном иудейском 
источнике, где утверждалось, что семья принадлежала к храмовым рабам, имелась