воре бенгальского правителя 
Рама-палы (1077—1119 гг.). Каждый ее стих имеет двойной смысл он может 
относиться и к эпическому Раме и к царю Рамапале, приравнивая тем самым деяния 
патрона автора к подвигам эпического героя. Единственным исключением является 
«Гитаго-винда» — написанная в XII в. поэма бенгальца Джаядевы на сюжет любви 
Кришны и Радхи, символизирующей стремление человеческой души к богу. Тонкое 
психологическое исследование и яркая образность поэмы оказали большое влияние 
на развитие поэзии почти на всех новоиндийсиих языках, а мистическая трактовка 
любовного влечения потом широко распространилась в поэзии бхакти. 
   Развитие литературы на местных языках происходило и в форме переложения с 
санскрита эпических произведений, например перевод на телуту Буддхой Редди в 
XIII в. эпоса «Рамаяна». 
   Хотя в средние века развивалась в основном поэзия, но в XII—XIII вв. 
появились и прозаические произведения на санскрите жанра обрамленных повестей, 
т. е. рассказов, связанных единым сквозным сюжетом. Таковы «Кадамбари» Бану. 
рассказ о двух влюбленных, дважды живших на земле в разных обличьях, и 
сатирический роман Дандина «Приключения десяти принцев», где подвергнуты 
осмеянию правители, сановники, аскеты и даже сами боги. К этому же роду 
произведений относится и написанный на пракрите в VII—VIII вв. плутовской роман,
 приписываемый Харабхадре. 
   На юге Индии наиболее развитой была литература на тамильском языке. Она 
появилась еще в первые века нашей эры, но основные ее произведения — «Курал» 
(«Двустишия») Тируваллувара и эпические поэмы «Сказание о браслете» уках фонд земель, Ала-уд-дин решил ввести 
небольшую денежную оплату иктада-ров вместо существовавшей до этого раздачи 
наделов. При господстве в стране натурального хозяйства пришлось прибегнуть к 
чрезвычайным мерам, чтобы снизить в столице цены на продовольствие и обеспечить 
им своих плохо оплачиваемых воинов. Со всех казенных земель в Доабе было 
приказано брать налог только зерном, и купцы были насильственно обязаны свозить 
его в построенные в Дели огромные амбары. Цены на городских рынках в столице и 
Доабе были строго регламентированы; специальные чиновники следили за порядком и 
жестоко наказывали за обман или недовес. Налог с индусов был повышен с 1/6 до 
1/2 урожая. Им было запрещено носить оружие, богато одеваться или ездить 
верхом; эти меры должны были удовлетворить наиболее ревностных мусульман. Зато 
воинам жалованье было повышено. 
   Эти суровые меры на первых порах дали султану возможность создать огромное 
боеспособное войско в 475 тыс. всадников и отразить набеги монголов. В 
последний раз при Ала-уд-дине монголы появились в 1306 г. и были им разбиты у 
реки Рави. 
   Однако Ала-уд-дину все же не хватало средств на содержание большого войска, 
и он решил пополнить казну путем ограбления новых областей и городов Декана. 
Посланный в поход военачальник Малик Кафур снова взял в 1307 г. Дева-гири, 
затем Варангал, столицу Какатьев (территория современной Телинганы), а в 
следующем походе, в 1311 г.,— столицу Хойсалов Дварасамудру и центр владений 
Пандьев — Мадуру. В последующие два-три года Малик Кафур совершал еще походы, 
достигнув южной оконечности Индии — мыса Коморин. Возвращаясь из набегов, армия 
Ала-уд-(дина привозила в Дели огромные богатства — золото, драгоценности, коней.
 Покоренные правители признавали себя вассалами Делийского султаната и должны 
были платить ежегодную дань. 
   Огромная империя Ала-уд-дина не была централизованным государством. В 
Гуджарате в последние годы жизни Ала-уд-дина его наместники поднимали мятежи. 
Раджпуты оставались непокоренными: памятники раджпутского эпоса рассказывают о 
постоянной борьбе с мусульманскими гарнизонами. Бенгалия была раздроблена и 
управлялась независимыми мусульманскими князьями. Хойсалы и Пандьи хотя и 
платили дань, но в остальном правили самостоятельно. На севере, за Индом, 
находились земли независимых племен. 
   Хотя султан щедро раздавал сокровища, награбленные в результате удачных 
завоеваний, его подозрительность, конфискации, преследование индусов вызвали 
широкое недовольство. Всюду вспыхивали мятежи. После смерти Ала-уд-дина (он 
умер от водянки в 1316 г.) началась борьба за трон, во время которой погиб 
Малик Кафур, пытавшийся захватить власть. Через несколько месяцев под именем 
Кудб-уд-дина Мубарак-шаха (1316—1320 гг.) короновался один из сыновей 
Ала-уд-дина. Он ликвидировал все экономические реформы своего отца, однако не 
отказался от завоевательной политики и посылал на Декан своего военачальника 
Хосроу-хана. Вернувшись с богатой добычей из Мадуры и Телинганы, Хосроу-хан 
убил Мубарак-шаха, стремясь стать султаном Дели. Вскоре, однако, и он был 
устранен другой группировкой тюркской знати. На трон вступил наместник Пенджаба 
полководец Малик Гази, короновавшийся под именем Гийяс-уд-дина Туглака 
(1320—1325 гг.) и основавший новую династию. 
      Правление Туглакидов
   Новый султан провел ряд мероприятий, стремясь устранить недостатки, 
являвшиеся следствием реформ Ала-уд-дина. Земельный налог был снижен до 1/10 
урожая, и на государственные средства была осуществлена постройка ирригационных 
каналов. Гийяс-уд-дин построил для себя в Дели целый город из розового гранита, 
обнес его мощными стенами с укреплениями и назвал Туглакабадом (ныне лежит в 
развалинах), а неподалеку воздвиг для себя мавзолей из красного и белого камня, 
похожий на крепость. Он стоял посреди искусственного озера, теперь совсем 
высохшего. 
   Подобно своим предшественникам, Гийяс-уд-дин проводил активную внешнюю