лагородных и крестьян. Были также рабы, институт рабства был 
всеобщим в древние времена. (Справедливость рабства никогда не ставилась под 
сомнение, даже в Ветхом или Новом Завете.)
      Неравенство людей доводилось до мельчайших деталей. Так, за вред, 
причиненный благородному, полагалось большее наказание, чем за вред, нанесенный 
крестьянину, а за этот последний — большее, чем за вред, нанесенный рабу. С 
другой стороны, справедливость есть справедливость —благородный должен был быть 
наказан тяжелее, чем крестьянин, за равные преступления и был обязан храму 
более тяжелыми платежами.
      Рабам клеймили лоб, и клеймо запрещено было прятать или маскировать. С 
другой стороны, бессмысленная жестокость в обращении с рабами была запрещена, и 
были изобретены методы выкупа рабов на свободу. В целом в аморейском Вавилоне с 
рабами обращались лучше и они были лучше защищены, чем в Древнем Риме 2 тыс. 
лет спустя.
      Кодекс сильно ориентирован на коммерческие вопросы, что снова указывает 
на коммерческую основу месопотамской цивилизации. Он утверждает абсолютную 
святость контрактов и тщательно оговаривает юридические основы владения, 
продажи и передачи собственности. Он регулирует торговлю, прибыли и практику 
найма. Он предусматривает меры против обвешивания, недоброкачественных товаров, 
плохой работы и вообще обмана в делах.
      Браки также рассматривались как договорные сделки, предусмотрены были 
условия разводов и усыновления детей. Хотя мужчина мог развестись с женой по 
желанию, но в этом случае он должен был вернуть приданое, которое она принесла 
ему (и это, вероятно, удерживало многих мужей от развода по пустяковым 
причинам). Собственно, женщины и дети были в явной форме защищены кодексом.
      Освещена была также жизненно важная проблема ирригации. Мужчины несли 
ответственность за свою часть дамб и каналов и платили большие штрафы, если 
наводнения возникали изза их небрежения.
      Кодекс также предусматривал преступления изза страсти и небрежения. 
Часто в качестве наказания встречаются увечья — чаще, чем в старом кодексе 
УрНамму. Это был шаг назад. Если сын ударил отца, ему отрубали руку, которая 
нанесла удар. Если плотник построил дом, который, рухнув, убил хозяина, 
плотника приговаривали к смерти. Впрочем, оговаривались несчастные случаи. Если 
убийца мог представить доказательства, что убийство было непреднамеренным, 
результатом случайности, он мог отделаться штрафом.
      Кодекс подробно регламентирует занятия медициной, которая в 1800 г . до п.
 э. уже была, повидимому, высокоразвитой. Гонорары и этика врачей и хирургов 
регулировались. Неумелый хирург мог потерять руку, которая направляла нож.
      Из кодекса и других свидетельств того времени кажется ясным, что личная 
мораль в Древнем Вавилоне была, по меньшей мере, столь же высокой, как среди 
нас. Взгляд на Вавилон как на особое вместилище пороков почерпнут в основном из 
Библии. Библейские авторы были, разумеется, врагами Вавилона, и едва ли можно 
ожидать от них правдивой картины.
      Кроме религиозных предрассудков, нужно учитывать тот факт, что большие 
города почти всегда выглядят подозрительно в глазах жителей менее 
урбанизированных областей (подумайте о взглядах жителей маленьких городков, 
скажем, на НьюЙорк или Париж).
      Кроме того, в Вавилоне, как практически во всех древних культурах, жители 
принимали участие в ритуалах плодородия, входивших в организованную религию. 
Ритуализованные сексуальные контакты считались полезными для плодородия почвы. 
Евреи, которые практически единственными из древних народов придерживались 
строго пуританских взглядов на секс, не сумели разглядеть за ритуалами 
религиозную мотивацию и смотрели на них как на проявление растленной 
аморальности. Такие взгляды дошли до нашего времени, и несправедливо окрашивают 
наши мнения о древних языческих культурах.
      
      Под талантливым управлением Хаммурапи расцвели литература и искусство. 
Сотни писем, сохранившихся с того времени, показывают сложную административную 
сеть, которую он создал и за которой пристально надзирал. Его труды сохранились 
надолго. Династия его была недолговечной, и Вавилону пришлось изведать тяжесть 
иностранного правления, но система, созданная великим царем, просуществовала, с 
модификациями, полторы тысячи лет.
      
Пришествие коня
      
      Ко времени захвата Месопотамии амореями, после 2000 г . до н. э., бронза 
использовалась почти повсюду уже тысячу лет. Она перестала быть решающим 
фактором, как прежде. Знание ее обработки распространилось теперь по всему 
Плодородному Полумесяцу и за его пределами. Кочевые племена, без сомнения, 
могли получать свою долю бронзового оружия (как североамериканские индейцы 
могли получать ружья, хотя не умели делать их сами).
      Баланс сил, склонившийся в пользу цивилизации, медленно выравнивался, но 
не до конца. Сказывалась более высокая организация. Аморейские племена могли 
проникнуть в Месопотамию после вторжений эламитов и достаточно ослабили 
городагосударства, но победа кочевников формировалась сравнительно медленно. 
Она напоминала скорее просачивание в глубь страны, чем насильственное свержение 
режима.
      Тем временем, однако, гдето за границей цивилизации, возможно в широких 
степях к северу от Черного моря и Кавказского хребта, происходила революция. 
Выковывалось новое оружие, которое должно было революционизировать военное дело 
так же радикально,