венке. Его признали полубогом, и в честь его был построен храм. Цезарь 
нарочно принизил сенат, он посадил туда неразвитых галльских офицеров и только, 
когда ему нравилось, спрашивал сенат о мнении. Населению Рима он опять дал 
огромные увлекательные игры, и каждый гражданин получил от него большой 
денежный подарок. В Италии пока молчали, но все ожидали со страхом, что Цезарь 
отнимет у крестьян и землевладельцев земли для своих солдат.
   Цезарь хотел еще большего – установления царской власти. Он готовил поход за 
Евфрат, против парфян, опасных соседей новых римских владений, и хотел связать 
с войной провозглашение себя царем*. Тогда между нобилями составился заговор, 
чтобы его убить. Во главе их были прежние сторонники Помпея, Брут и Кассий. 
Заговорщики окружили Цезаря в заседании сената и закололи его кинжалами (в 44 г.
 до Р. X.). Но им не удалось восстановить прежние порядки в Риме.
    * Слухи о намерении Цезаря провозгласить себя царем распространяли в Риме 
его противники. Вспомнили о предсказаниях, что парфян победить может только 
царь. К тому же Марк Антоний попытался возложить на Цезаря царскую Диадему, что 
вызвало возмущение римлян и как бы подтвердило молву.
   
   В городе находилось много ветеранов Цезаря, которые ожидали наделения землею 
и в смерти своего вождя видели крушение всех своих надежд и расчетов. От их 
раздражения республиканцы, убившие Цезаря, бежали на восток. Цезаревых солдат 
старался привлечь на свою сторону Антоний, ближайший помощник диктатора. Но 
больше успеха имел 18-летний Октавиан, усыновленный Цезарем его племянник. 
Старый Цицерон поверил обещаниям Октавиана защищать республику против Антония. 
Солдаты, однако, не хотели войны между двумя наследниками Цезаря; они заставили 
Антония и Октавиана помириться и вместе идти на Рим мстить врагам погибшего 
диктатора. Повторилось все, что было во времена Суллы: два императора составили 
опальные списки и в числе первых отрубили голову у Цицерона. Они ограбили 
богатых людей в Риме, взяли добычу с городов Италии и на эти средства повели 
войну с Брутом и Кассием, укрепившимися в Македонии.
   Наследники Цезаря взяли верх, и Кассий с Брутом пронзили себя мечами, как 
Катон. Их имена стали нарицательными, для обозначения последних республиканцев. 
В свою очередь имя Цезаря (по греческому произношению – Кесаря) стало 
нарицательным для позднейших властителей; это был титул, который они принимали. 
Наследники Цезаря объявили его богом; на месте сожжения его праха был поставлен 
алтарь, который признали, наравне с храмами богов, убежищем для преступников и 
беглых рабов. Для служения новому богу были приставлены новые жрецы. По всей 
Италии у владельцев были отобраны земли для раздачи ветеранам Цезаря и солдатам 
новых властителей.
   Республика не могла удержаться в Риме. Всякий новый военный вождь стал бы 
поступать так же, как Сулла и Цезарь. Все дело было только в том, кто именно из 
военных вождей сумеет удержаться выше других.
   
   
   X. РИМСКАЯ ИМПЕРИЯ.
   30 г. до Р. X. – 200 г. по Р. X.
   Новое устройство. Принцепс и сенат. Антоний и Октавиан разделили между собою 
империю: первый взял себе восточные провинции, женился на египетской царице 
Клеопатре и стал жить в Александрии, второй остался в Риме. Между ними никогда 
не было дружбы, каждый из них искал единовластия. Октавиан, более 
предусмотрительный, заставил сенат объявить Антония врагом отечества, разбил 
флот Антония у берегов Греции и последовал за ним в Египет. Антоний и Клеопатра 
покончили самоубийством, а царство Птолемеев в 30 г. до Р. X. было присоединено 
к римской империи.
   Октавиан достиг той же цели, что и Цезарь. Он казался менее даровитым, был 
невзрачен, застенчив, скрытен, у него не было военного таланта, как у Цезаря. 
Ему много помогло само положение дел.
   Долгая война во всех областях кругом Средиземного моря утомила большинство 
людей: очень многие искали покоя и теснились к сильному человеку, надеясь на 
его охрану. Так, примкнул к Октавиану поэт Гораций, который бился в последний 
раз за республику под начальством Брута и Кассия. В одном стихотворении Гораций 
вспоминал потом, что "нехорошо бросил свой щит", т. е. бежал с поля битвы; но 
он горячо советовал своим друзьям покинуть войну и участие в смутах, чтобы уйти 
от всех опасностей. Вместе с тем в борьбе погибли по большей части независимые 
гордые нобили, которые не хотели видеть никакого господина над собой. Жители 
провинций привыкли подчиняться Риму; им было все равно, пришлет ли им 
начальника римский сенат или военный правитель из Рима. Население самого Рима 
мирилось с тем властителем, который готов был больше всех дарить ему.
   Но Октавиан добился власти также своим терпением и искусством. Он не 
принимал названия диктатора, которое напоминало торжество Суллы и Цезаря; он не 
хотел ни в титуле, ни в обстановке ничего такого, что было бы похоже на царя, 
чтобы не раздражать старых привычек и понятий римлян. Между прочим он принял 
звание трибуна. В то же время Октавиан постоянно повторял, что его главная 
забота – восстановить в Риме старинный порядок. Он старался окружить себя 
остатками старинных аристократических фамилий. В его дворце был хорошо принят 
историк Тит Ливии, который в огромном сочинении своем возвеличил республику, 
изобразив возвышенным ораторским слогом ее судьбу от древнейших времен.
   Октавиа