Баркова очень высоко ценил Пушкин. Это ему, великому поэту и весьма 
требовательному критику, принадлежат слова: «Барков — это одно из знаменитейших 
лиц в русской литературе… Для меня сомнения нет, что первые книги, которые 
выйдут в России без цензуры, будут полное собрание стихотворений Баркова».

Судя по тому, что полное собрание сочинений Ивана Баркова и по сей день не 
вышло в свет, можно сказать, что время, о котором мечтал Александр Сергеевич 
Пушкин, еще не пришло…

Отдельные стихотворения и подборки появляются в разных изданиях, однако 
предваряющие эти подборки статьи маститых филологов, написанные в извиняющемся 
тоне, свидетельствуют о том, что табу, наложенное в свое время на имя Ивана 
Баркова, все еще не снято и едва ли будет снято на официальном уровне в 
ближайшем обозримом будущем.



КСТАТИ:


Не смею вам стихи Баркова

Благопристойно перевесть

И даже имени такого

Не смею громко произнесть!


Александр Пушкин



Это шуточное четверостишье в полной мере отражает суть традиционного восприятия 
Баркова, едва ли претерпевшего серьезные изменения в последние два с половиной 
столетия.

В свете этого восприятия поэзия Баркова выглядит сплошной похабщиной, 
издевательством над всеми моральными нормами и ценностями.

Барков же применял нестандартную лексику вовсе не из-за недостатка словарного 
запаса. Эта лексика служила ярчайшим выразительным средством дерзкого 
столкновения бесхитростной народной манеры отражения бытия и манеры салонной.

Стихи Баркова — отнюдь не глумление над моралью, а дерзкий вызов официальной 
власти, ее цензуре, ее нормам внешнего поведения и стереотипам мышления.



ИЛЛЮСТРАЦИЯ:


Муж спрашивал жену, какое делать дело.

— Нам ужинать сперва иль еться начинать?

Она ему на то: — Изволь ты сам избрать,

Но суп еще кипит, жаркое не приспело.


Труды дают нам честь и похвалы на свет,

Трудом восходит вверх могущество героя.

Любовь от всех за труд приобрела Аннет

За то, что хорошо ебется стоя.


Иван Барков



Неотъемлемая часть русской литературы XVIII века, нравится это кому-то или нет. 
Правда, желающих авторитетно определять, что следует относить к литературе того 
или другого века, а что нет, предостаточно, вот только их квалификация 
оставляет желать лучшего, а то ведь они зачастую напоминают сосредоточенного 
Участкового милиционера, решающего задачу: «Спящая Венера» Кисти Джорджоне —