был. Так что идеи Еврипида, как и все иные, находили своих почитателей.

Вообще-то представляется довольно сомнительным предположение о том, что зрители 
древнегреческих театров (в массе своей) глубоко вникали в идейную суть 
спектакля. Довольно сомнительно, если такое трудно предположить в просвещенном 
XXI веке. Скорее всего, основная масса зрителей воспринимала лишь внешнюю канву 
драматического действа, не замечая психологических нюансов хотя бы в силу своей 
неотесанности.

Театр этой поры уже был элитарным искусством, не предназначенным для общего 
пользования.

Иное дело Олимпийские игры, где все происходящее было явным, понятным и не 
требовало никаких интеллектуальных усилий ни от исполнителей, ни от 
восторженных зрителей! Бег, прыжки, борьба, кулачный бой, метание диска и копья,
 гонки колесниц — все это, бесспорно, обладает яркой зрелищностью, динамикой и 
эстетизмом, который можно назвать телесным, однако этот культ силы, 
выносливости и скорости является актом децивилизации, откатом назад, в те 
дремучие времена, когда главным достоинством человека была способность 
превзойти животное в тех же силе, ловкости и скорости передвижения.

А культ телесной красоты, столь распространенный в Греции, едва ли может сам по 
себе вызвать положительную реакцию у самодостаточного человека. Выше я уже 
упоминал о том, как философ Антисфен упрекнул красавца-натурщика в том, что тот 
гордится тем же, чем и бездушная статуя.

Вряд ли Всевышний создавал нас всех только затем, чтобы мы соперничали с 
павлинами красотой, а с антилопами — быстротой бега. Все гораздо сложнее, и не 
понимать этого могут только крайне примитивные натуры, своим интеллектуальным 
развитием соответствующие такому понятию, как «чернь». Не берусь определять 
цифру процентного содержания черни в современном обществе, но тот факт, что 
вторым ведущим телевизионных новостей является спортивный журналист, а не, 
скажем, музыкальный критик или театровед, говорит сам за себя…



КСТАТИ:

Барон Пьер де Кубертен, возродивший в 1896 году Олимпийские игры, прежде всего 
преследовал цель всемирного развития массового спорта. Он уверенно заявлял: 
«Чтобы сотня человек занималась физической культурой, необходимо, чтобы 
пятьдесят занимались спортом. Чтобы пятьдесят занимались спортом, двадцать 
должны специально заниматься отдельными упражнениями. Чтобы двадцать занимались 
специальными видами спорта, пять человек должны продемонстрировать выдающиеся 
достижения».

Кубертен весьма негативно относился к спортивной славе как к таковой. После 
первой возрожденной Олимпиады он писал другу: «Я не могу сказать, что очень 
доволен. Сияние Олимпийских игр меня никак не ослепляет».



Зато оно ласково согревает их устроителей.

И радует миллионы непритязательных глаз.

Собственно, почему бы и нет? Человеческой натуре присущ весьма широкий диапазон 
интересов и пристрастий, и отличается одна натура от другой прежде всего 
соотношением этих интересов.



КСТАТИ:

«Мы познаем человека не по тому, что он знает, а по тому, чему он радуется»

Рабиндранат Тагор



Думается, что древние греки слишком много радовались красоте, силе, 
коллективному всемогуществу, вкусной еде, своей первосортности по отношению к 
соседям и союзникам, короче говоря, тем ценностям, которые либо весьма условны, 
либо преходящи, либо ложны, и это, конечно, не могло не сыграть с ними шутку 
того свойства, которое предрекает трагический исход всем завязкам их 
классических трагедий. Да, родина театральной трагедии не смогла избежать 
трагедии реальной и, кроме того, вполне предсказуемой.

Неизбежный крах афинской демократии был запрограммирован уже самим ее 
возникновением, как запрограммировано разрушение замка, построенного на песке.