рассказ, вы, вероятно, заснете, в самом деле, хорошо и крепко заснете». (Это 
вводное высказывание по всем признакам есть не более чем малозначащая общая 
фраза. Если пациент реагирует на нее гипнотически, как это сразу же случилось с 
Джо, то все в порядке. Если же пациент не откликается, то сказанное вами было 
всего лишь несущественной проходной фразой. Случись так, что Джо не вошел бы 
мгновенно в транс, далее могли бы последовать вариации типа: «Но лучше давайте 
поговорим о цветке помидора. Вы, вероятно, видели в кино, как медленно-медленно 
распускаются цветы, как они дарят ощущение умиротворенности, ощущение покоя, 
пока вы наблюдаете, как они раскрываются. Так прекрасно, так спокойно наблюдать 
все это. Можно испытать такой безграничный мир и покой, когда смотришь подобный 
фильм».) Автор не видит необходимости говорить что-либо еще о технике наведения 
и поддержания транса, а также о рассеивании терапевтических внушений. <…> В тот 
день работа с Джо дала прекрасные результаты, несмотря на несколько вынужденных 
пауз, связанных с токсическими приступами и специальными перерывами, которые 
автор делал, чтобы оценить, насколько глубоко усвоено содержание гипнотических 
внушений.
Вечером Джо от души жал руку автора перед его отъездом. Интоксикационные 
проявления были заметно ослаблены. У Джо не было жалоб. Судя по всему, 
мучительная боль его оставила и он выглядел довольным и счастливым. Родные Джо 
беспокоились, были ли даны ему постгипнотические внушения. Автор заверил их, 
что он их получил. Они были очень плавно введены в подробнейшее, со многими 
повторами описание роста помидора, а также содержались в особо интонационно 
выделенных фразах: «Вы знаете, Джо, буквально каждый день… испытывать в полной 
мере покой и уют», «знаете, Джо, буквально каждый день, день ото дня.» … За 
месяц, проведенный дома, он прибавил в весе и силе. Изредка случался приступ 
боли, но его можно было купировать либо аспирином (!), либо 25 мг димерола. Джо 
был счастлив, что находился в кругу семьи. Поговаривали даже о некой важной и 
плодотворной деятельности Джо в этот период, о которой автор недостаточно 
информирован. <…> Хотя за прошедший со дня первой встречи месяц злокачественная 
опухоль продолжала прогрессировать, физическое самочувствие Джо значительно 
улучшилось".
А теперь – история о стенографистке, страдавшей головными болями, которой 
Милтон Эрнксон давал лечебные внушения во время диктовки текста:
"…Одна из новых стенографисток отдела, имевшая сильное предубеждение против 
гипноза, страдала от жестоких приступов мигрени… Ее неоднократно обследовали, 
но безрезультатно. Обычно она удалялась в комнату отдыха, чтобы «переспать 
головную боль», что занимало у нее, как минимум, три часа. Но однажды во время 
одного из таких приступов автор не позволил ей отправиться в комнату отдыха и 
достаточно настойчиво предложил писать под диктовку. Подавляя в себе 
негодование, она приступила к работе, но через пятнадцать минут прервала автора,
 сообщив с изумлением, что головная боль прошла. Она приписала это своему гневу 
в ответ на принуждение писать под диктовку. В другой раз в таком же состоянии 
она сама вызвалась поработать с неким трудным материалом, от которого 
уклонялись все другие стенографистки. Головная боль усилилась, и она решила, 
что ее удачный опыт работы под диктовку автора был лишь следствием случайного 
стечения обстоятельств. Когда у нее начался очередной приступ жестокой мигрени, 
автор снова сделал ей настойчивое предложение поработать под диктовку. На этот 
раз боль прошла через десять минут. Когда случился следующий приступ, она 
добровольно вызвалась писать под диктовку автора.
И опять это помогло снять головную боль. Затем, в порядке эксперимента, она 
решила попробовать поработать так же и с другими врачами. По непонятным ей 
причинам головные боли только усиливались. После одной из таких неудачных 
попыток она пришла к автору и попросила его подиктовать. У автора под рукой не 
оказалось подходящего материала для диктовки, и он использовал материал, 
недиктованный ранее. Головная боль была снята за восемь минут. Позже, в ответ 
на ее просьбу облегчить боль, ей был продиктован обычный текст. Это не вызвало 
никакого эффекта.
В следующий раз она пришла, не питая особых надежд, так как считала, что 
«исчерпала целительную силу диктовки». Снова ей был продиктован текст, и через 
девять минут боль исчезла. Она была так обрадована, что решила сохранить копию 
текста, чтобы при необходимости попросить кого-нибудь продиктовать ей этот 
«удачный диктант», снимавший головную боль. Но, увы, оказалось, что никто не 
обладал таким «правильным голосом», как у автора.
Ни она, ни другие не догадывались о том, что же произошло на самом деле. Автор 
вел тогда обширные записи бессвязных высказываний одного психотического 
пациента. В этой работе ему помогали несколько разных стенографисток. Этими 
текстами автор и воспользовался, рассеяв по определенной системе в речевой 
продукции пациента терапевтические внушения, предназначенные для страдавшей от 
мигрени стенографистки. Когда был получен положительный результат, он 
попробовал тем же образом использовать речевую продукцию другого психотического 
пациента.
Этот опыт также оказался успешным. В качестве контрольной серии этого 
эксперимента были испробованы диктовки обычных служебных текстов и 
«незасеянного» терапевтическими внушениями бессвязного материала. Никакого 
воздействия на головную боль не наблюдалось. Результата не дала и диктовка 
«засеянного» материала в исполнении других людей, так как для достижения 
эффекта его следовало читать с выражением, подчеркивая нужные места".
Теперь, когда мы знаем теорию техники рассеивания, давайте разберемся в том, 
как же нужно «читать с выражением, подчеркивая нужные места…»
Практикум по технике рассеивания (стенограмма семинара).