ки и 
те же нравственные устои, что и для личного сознания.
Это доказывается сложностью движений загипнотизированного и тем, что «лица с 
различной нравственностью относятся неодинаково к внушениям, задевающим их 
честь, нравственные и религиозные понятия» .
В. М. Бехтерев исследовал и вопросы, связанные с механизмами, при помощи 
которых психические процессы, совершающиеся в области общего сознания, 
переводятся в сферу личного сознания. К таким механизмам он относил подобие 
(сходство), ассоциации, сновидения, галлюцинации, звучание собственных мыслей.
Мы уже отметили, что В. М. Бехтерев рассматривал гипноз как видоизмененный сон, 
сходный в своих глубоких степенях с естественным сомнамбулизмом.  По-
42

О В. М, Бехтереве - ученом и враче-гипнологе
(^ММЩ|-1.Ш>|111»               II                        ......        ....     
                                      .11                                       
                          .1
этому в гипнозе, как и при естественном сомнамбулизме, полностью или частично 
угасает личное сознание и остается функционировать лишь сфера общего, 
безличного сознания. Критикующая и контролирующая роль личного сознания 
сводится к минимуму. Поэтому состояние гипноза является благоприятной почвой 
для всякого рода внушений, которые вступают в сферу общего сознания 
бесконтрольно. Эти же внушения при определенных условиях, создаваемых самим 
внушением, вступают и в сферу личного сознания как готовые и непонятные для «я» 
продукты психической деятельности и нередко подчиняющие себе это «я».
В гипнозе участвуют двое: гипнотизер и гипнотизируемый. Это единая система, в 
которой происходят существенные изменения в структуре сознания гипнотизируемого.
 Благодаря процедурам гипнотизации «личное сознание» пациента подавляется и его 
место занимает «личное сознание» гипнотизера. Гипнотизер может вводить в «общее 
сознание» усыпленного любое психическое содержание, которое там 
трансформируется. Состояние гипноза можно рассматривать как своеобразный 
«кентавр», соединяющий «общее сознание» гипнотизируемого с «личным сознанием» 
гипнотизера. При просыпании гипнотика «личное сознание» гипнотизера как бы 
«отсоединяется» от «общего сознания» загипнотизированного и вновь 
«подключается» его собственное «личное сознание». Однако оно не может 
произвольно распоряжаться тем, что было в «общем сознании» во время гипноза. 
Этот процесс и лежит в основе амнезии.
Внушение в состоянии бодрствования В. М. Бехтерев тоже связывал с «общим 
сознанием» того, кто подвергается воздействию. Следовательно, и здесь речь 
может идти о каких-то формах подавления личного «я» и внедрения психического 
содержания в «общее сознание». Но в данном случае соотношение внушенного и 
«личного сознания» пациента существенно отличается от их соотношения в гипнозе.
Факт, что при внушении в состоянии бодрствования нет амнезии (или имеется лишь 
частичная), говорит о том, что содержание внушения связывается с «личным 
сознанием» и может быть воспроизведено
43

О В.   М.   Бехтереве  - ученом и  враче-гипнологе
произвольно. Видимо, в данном случае тормозятся лишь механизмы логической 
обработки внушаемого с сохранением его связей на уровне памяти, т. е. 
выключаются лишь определенные элементы «личного сознания».
При внушении «личное сознание» не участвует в психических процессах, 
происходящих на уровне «общего сознания», но активно и произвольно может 
пользоваться результатами этих процессов. Поэтому внушение можно рассматривать 
как своего рода осознаваемый и в то же время иррациональный психический процесс,
 играющий огромную роль в индивидуальной и общественной жизни человека.
Проведенный выше анализ сущности гипноза и внушения дает основание считать, что 
речь идет о разных формах «архаизации» психической деятельности. На эту сторону 
гипноза особое внимание обращают психоаналитики. По существу В. М. Бехтерев 
тоже рассматривал гипноз и внушение как более архаические по сравнению с 
логическим мышлением, связывая их с «общим сознанием». Момент «архаизации» 
психической деятельности в состоянии гипноза И. П. Павлов отмечал и в опытах на 
собаках. Во время гипноза наблюдается своеобразная «диссоциация» павловского 
условного слюнного рефлекса: торможение целенаправленных движений животного и 
сохранение слюноотделения как более древней и автоматизированной (вегетативной) 
функции.
Эту закономерность подчеркивал и В. М. Бехтерев. Как при разрушении 
двигательной области коры головного мозга, так и при гипнозе прежде всего 
страдают «обособленные», «личные» движения и произвольные действия человека. 
Видимо, есть все основания считать, что с «архаизацией» психической 
деятельности при гипнозе и внушении следует связывать большие сдвиги не только 
психических, но и физиологических функций организма (чувствительность, 
сердечнососудистая система, дыхание, эндокринные изменения и др.).
Как уже отмечалось, в «органическую» личную сферу В. М. Бехтерев включал и 
основные физиологические   функции   организма.   Поэтому   «общее   созна-
44

О В.   М.  Бехтереве  - ученом и  враче-гипнологе
ние» - это такой уровень организации психофизиологических процессов, где еще 
нет противопоставления субъективного объективному, соматической сфере понятен 
язык психического. Отсюда следует, что при помощи внушений можно регулировать 
нарушенные физиологические функции психологическими средствами, в чем и состоит 
могущество всякой психотерапии и вообще всякого слова.
Взгляды В. М. Бехтерева на сущность гипноза и внушения и на структур