гигантских станций на несколько мгновений заслонила солнце Муунилинста. 
Вспомнилось, как столицу переносили на Бастион, а мофф Дисра тут же попытался 
отхватить и оба «голана», утверждая, что правительственный центр Империи 
заслуживает лучшей защиты, чем всякие там биржевики. В результате один из 
нечастых просчетов господина губернатора вылился в одно из наиболее 
чувствительных политических поражений.
За спиной вежливо и сдержанно покашляли.
— Вы что-то хотите сказать? — Пеллаэон снова повернулся к собранию.
Оказывается, все шестеро старших офицеров, расположившихся за столом, взирали 
на него.
— Полагаю, адмирал, — спокойно произнес генерал-майор Сутт Рамик, — это не 
просто предварительное обсуждение. Моффы уже выразили вам свое согласие, не так 
ли?
Некоторое время Пеллаэон изучал лица собравшихся. Генерал Рамик, командир 
одного из здешних «голанов», был старшим в силах обороны Муунилинста как по 
опыту и положению, так и по званию. Если он решит воспротивиться соглашению о 
перемирии, то остальные будут дружно дудеть в его дуду.
Но он не воспротивится. В вопросе не прозвучало вызова, генерал просто хотел 
получить ответ, не более.
— Да, моффы предложение одобрили, — сказал Пеллаэон. — И раз уж на то пошло, 
могу сказать, что эта идея вызвала у них не больше энтузиазма, чем у всех нас.
— Мне казалось, это вы вынесли такое предложение, — вмешался генерал Йарон Кайт,
 не посчитавший нужным скрывать недоверие. — И теперь вы выступаете против? Это 
как следует понимать?
— Я не сказал, что выступаю против, — пояснил Пеллаэон. — Я сказал, что мне оно 
не нравится. Но, по моему мнению, у нас другого выхода нет.
— А у меня создавалось впечатление, что у нас есть оборудование и новые 
революционные технические системы, готовые к пуску, — сказал Рамик.
Очень вовремя замигал один из огоньков на встроенном в столешницу комлинке.
— Некоторые из этих систем оказались не столь эффективными, как на то 
рассчитывали проектировщики, — Пеллаэон подошел к своему креслу и протянул руку 
к кнопке приема. — Что касается оборудования, то часть его вышла из строя, 
причем совершенно очевидно, что это явилось результатом чьих-то предательских 
действий.
Дверь зала скользнула в сторону…
И вошел худощавый человек, носивший традиционный платок и кулон банкиров 
Муунилинста.
Хоть реакция нового участника собрания на полную комнату офицеров и была весьма 
интересной, но Пеллаэон на него даже не взглянул. Его взгляд был прикован к 
самим офицерам. Возгласы удивления и негодования в ответ на его завуалированное 
обвинение резко утихли — офицеры раздраженно повернулись к дверям, чтобы 
посмотреть, что это за наглец позволил себе вторгнуться в дела флота.
А на левой половине стола конвульсивно вздрогнул генерал Кайт.
Не такая уж это была и яркая реакция, просто голова чуть дернулась и в глазах 
на мгновение мелькнуло потрясение, к тому же генерал тут же взял себя в руки. 
Но на фоне более или менее сдержанного, даже безразличного любопытства 
остальных это бросалось в глаза, как посадочные огни в створе летной палубы 
крейсера.
— А, господин Граэмон, — приветливо сказал адмирал, обратив наконец внимание и 
на банкира. — Спасибо, что пришли. Если вас не затруднит, подождите немного в 
соседнем кабинете. Я скоро буду.
— Как пожелаете, адмирал Пеллаэон, — Граэмон сдержанно поклонился.
Он торопливо пересек зал и скрылся за внутренней дверью, но Пеллаэон заметил, 
как, проходя мимо, он мельком покосился на Кайта.
— Эт-то еще что такое? — недоуменно спросил Рамик.
Сообразительный какой генерал-майор попался, догадался-таки, что приход банкира 
был отнюдь не случаен.
— Так о чем это мы говорили? — в пожилом возрасте есть свои преимущества; можно 
прикинуться глуховатым или впадающим в старческий маразм, главное — не 
переусердствовать. — Ах да, об измене… Господин Граэмон, — адмирал указал на 
дверь кабинета, — одна из нитей в этой паутине.
За столом снова раздался ропот изумления, но Рамик даже не дрогнул.
— И вы можете доказать? — спросил он.
— Вполне, — ответил Пеллаэон. — Он — один из тех денежных мешков, через которые 
средства Империи перекачивались, как через трубу, в консорциум, 
специализирующийся на постройке «ловчих птиц», которые сейчас поставляют флоту 
дополнительно к более традиционным ДИ-истребителям.
— Ну, и где тут предательство? — фыркнул кто-то за столом. — По-моему, Империя 
делает неплохие деньги на этих «птицах».
— Предательство в том, что все эти сделки идут по гнилым каналам, — ответил 
Пеллаэон. — И в том, что некоторые имперские чиновники весьма высокого ранга 
отслюнивают очень даже немалый процент этих средств в свои собственные карманы.
 — Он демонстративно задержал взгляд на Кайте. — А также в том, что частью этой 
сделки является подпитка имперским снаряжением и персоналом различных пиратских 
банд.
Кайт взгляд выдержал, но заметно побледнел лицом. Пеллаэон знал все, что 
требовалось, и вот теперь еще и Кайт был оповещен, что главнокомандующий — в 
курсе происходящего.
— И каким образом, по-вашему, перемирие должно поспособствовать прекращению 
безобразия? — спросил Рамик.