мучительным желанием куда-то бежать. Между нею и Императором появились два 
силуэта: темная, внушительная громада Дарта Вейдера и маленькая траурная 
фигурка Люка Скайуокера. Эти двое встали в дуэльную позицию и активировали 
лазерные мечи. Сияющие клинки — ослепительно-алый и пронзительно-зеленый — 
скрестились.
И вдруг клинки разошлись, из двух глоток вырвался неистовый рев ненависти, 
который не могли заглушить даже сирены, и они оба шагнули к Императору.
Мара слышала крик и не сразу поняла, что кричит она сама. Она страстно желала 
броситься на помощь своему покровителю, но их разделяла пропасть световых лет, 
а тело ватное, не слушается…
Она кричала как безумная, проклинала их, вызывала на бой — чтобы хотя бы 
отвлечь их. Но ни Вейдер, ни Скайуокер, казалось, не слышали ее. Они разошли в 
стороны, окружая Императора, клинки лазерных мечей взмыли…
И в этот момент Император поймал ее взгляд. Она смотрела на него, отчаянно 
мечтая отвернуться, не видеть того, что сейчас произойдет, но не в силах 
пошевелиться. Тысячи мыслей и чувств обрушились на нее в этом взгляде — 
страшная смесь боли, страха и гнева, но все это пронеслось как бы сквозь нее, 
слишком быстро, чтобы она успела что-то уловить по-настоящему.
Император поднял руки, с кончиков его пальцев на врагов обрушились каскады 
обжигающих искр бело-голубого огня. Враги дрогнули. Мара неотрывно смотрела на 
них, лелея безумную надежду, что, может быть, все еще кончится хорошо. Но нет. 
Вейдер и Скайуокер выпрямились, снова яростно взревели и снова занесли над ним 
свои мечи…
И тут раздался отдаленный раскат грома…
Мара вздрогнула и вывалилась из сна, чуть не вывалившись заодно и из кресла.
Она сделала глубокий, прерывистый вдох. Мысли и чувства из сна еще владели ею — 
смесь боли, злости и одиночества. Но на этот раз ей не дано было разобраться со 
своими эмоциями в уединении. Снаружи, за дверью, чувствовалось чужое 
присутствие. Еще не проснувшись окончательно, она на полном автоматизме приняла 
низкую боевую стойку. Гром, который разбудил ее, — тихий и деликатный стук в 
дверь — раздался снова.
Она замерла на несколько секунд, рассчитывая, что тот, кому приспичило к ней 
ломиться, решит, что никого нет дома, и пойдет своей дорогой. Но потом она 
сообразила, что под старомодной дверью ее комнаты виден свет, а если там, за 
порогом, тот, о ком она думала, то его вообще не одурачишь подобными штучками.
— Входите, — сказала она.
Дверь отворилась — но это оказался не Скайуокер.
— Здравствуй, Мара, — приветливо сказала Лейя Органа Соло. — Я не помешала?
— Вовсе нет, — учтиво ответила Мара, подавив гримасу. Вообще-то ей сейчас 
меньше всего на свете хотелось общения, тем более с кем-либо, кто так или иначе 
связан со Скайуокером. Но раз уж они с Гентом тут застряли, было бы неразумно 
выражать свое нежелание общаться со столь влиятельной персоной, как Органа Соло.
 — Я просто читала последние новости с фронта, — сказала она. — Входи, прошу.
— Спасибо, — Органа Соло вошла, аккуратно прикрыв за собой дверь. — Я тоже 
только что просматривала эти сводки. Гранд адмирал Траун определенно 
оправдывает высокое доверие, которым он пользовался у покойного Императора.
Мара бросила на нее резкий взгляд. Интересно, о чем ей успел разболтать 
Скайуокер? Но Органа Соло смотрела в окно, на вечерние огни этой части Центра 
Империи, раскинувшегося внизу. И насколько могла разглядеть Мара, она и не 
думала издеваться.
— Да, Траун был одним из лучших, — согласилась она. — Блестящий и передовой 
стратег с почти непреодолимым стремлением к победе.
— Возможно, он стремился доказать, что он не хуже остальных Гранд адмиралов, — 
предположила Органа Соло. — Учитывая его происхождение и чувства, которые 
Император испытывал к нечеловеческим расам.
— Уверена, это сыграло свою роль, — кивнула Мара.
Органа Соло подошла ближе к окну. Мара по-прежнему не видела ее лица.
— Ты хорошо знаешь Трауна? — спросила она.
— Не очень, — рассеянным тоном сказала Мара. — Он несколько раз при мне 
связывался с Каррде и однажды побывал на базе на Миркре. Миркр его одно время 
очень волновал — Каррде как-то обмолвился, что они там выловили тысяч 
пять-шесть йсаламири…
— Я имела в виду, знала ли ты его во время войны, — Органа Соло наконец 
повернулась к ней лицом.
Мара хладнокровно выдержала ее взгляд. Если Скайуокер проболтался… но если он 
проболтался, почему она, Мара, сейчас нежится в апартаментах для гостей, а 
скучает не в тюремной камере? Нет. Органа Соло явно блефует.
— А почему я должна была знать Трауна во время войны? — поинтересовалась Мара.
Органа Соло независимо пожала плечами.
— Есть предположение, что ты раньше работала на Империю.
— И ты хочешь в этом убедиться, прежде чем упечь меня за решетку?
— Я хочу выяснить, не знаешь ли ты о Трауне чего-либо такого, что мы могли бы 
использовать против него, — возразила Органа Соло
Мара фыркнула.
— Такого попросту не существует в природе, — сказала она. — Против Трауна — не 
существует. У него нет штампов Нет излюбленных тактических приемов. Нет видимых 
слабостей. Он изучает психологию своих противников и планирует атаку так, чтобы 
ударить по их слабым местам. Он не переоценивает свои силы и не стесняется 
отступить, если видит, что проиграл. Что бывало не слишком часто. Что вам 
сейчас и предстоит познать на собственном опыте, — она подняла бровь —