— Ей пришлось вернуться на корабль, сэр, — объяснила Сена. — Понадобилось 
немного успокоить другого нашего гостя.
— Да. Помощник советника Брей'лиа… — Бел Иблис задумчиво посмотрел в сторону 
посадочного поля. — Может возникнуть некая непредусмотренная ситуация…
— Да, сэр, — отозвалась Сена. — Возможно, мне не стоило брать его сюда, но, на 
тот момент, я не видела другого приемлемого выхода.
— О, согласен, — заверил ее сенатор. — Бросить его посреди имперского налета 
было бы более чем странно.
По спине Хэна пробежали мурашки. За всеми волнениями встречи с Бел Иблисом он 
как-то совсем позабыл, зачем они прилетели на Новый Ков.
— Кажется, вы смогли найти общий язык с Брей'лиа? — осторожно спросил Соло.
Бел Иблис пристально посмотрел на него.
— Я так понимаю, вам бы хотелось узнать, о чем мы на этом языке говорим?
Хэн сжал зубы и прочие конечности.
— Ну, если честно, сэр… да, хотелось.
Сенатор снова чуть улыбнулся.
— Ваша глобальная аллергия на авторитеты по-прежнему с вами, верно? Хорошо. 
Давайте пройдем в наш штабной бар, я расскажу обо всем, что вас интересует. Но 
потом, — его улыбка слегка изменилась, став более жесткой, — потом у меня тоже 
будет к вам несколько вопросов.
* * *
Пеллаэон не без душевного трепета шагнул в темное пространство между двумя 
дверями капитанской каюты. «Химера» не отличалась большими каютами, и 
«предбанник» тоже был крошечный. От внешней двери до внутренней — всего пара 
шагов. И он в… Где? Называть эту комнату командным пунктом или каютой язык не 
поворачивался. Гилад Пеллаэон приложил немало усилий, чтобы не вспоминать о 
прежнем капитане «Химеры», но каждый раз подсознание выкидывало с ним скверную 
шутку: Гилад ожидал, что его встретит старый друг, а не тот, кто сейчас занимал 
донельзя изменившееся помещение.
В «предбаннике» было темно и тихо, но Пеллаэон знал, сколь обманчива эта 
темнота.
— У меня важная информация для Гранд адмирала, — произнес он вслух, громко и 
отчетливо. — И нет времени на ваши детские игры.
— Не игры, — прошелестел голос Рукха прямо в ухо; Пеллаэон был готов к чему-то 
подобному, поэтому не порадовал ногри нервным вздрагиванием и прыжками на месте,
 хотя один ситх знает, чего это ему стоило. — Либо упражняешься, либо теряешь 
дар.
— Поупражняйся на ком-нибудь другом, — посоветовал телохранителю Пеллаэон. — 
Мне некогда. Дело ждать не будет.
И он шагнул к внутренней двери, мысленно посылая ко всем ситхам на свете и 
Рукха, и всех его сородичей скопом. Может, ногри весьма полезны для Империи в 
лице Трауна, но лично Пеллаэон давно пришел к выводу, что ничего, кроме 
неприятностей, от них ждать не следует.
Дверь личных покоев открылась. За ней тоже была темнота, которую пытались и не 
могли разогнать мириады свечей.
Пеллаэон не споткнулся только чудом. А когда удалось подавить невольный приступ 
паники, вспомнилась гробница на Вейланде, где каждая свеча означала жизнь 
несчастного путешественника, который прилетел на планету лишь за тем, чтобы 
умереть по приказу безумного Йорууса К'баота.
Если фантазии Гранд адмирала пошли в этом же направлении, он, капитан, спорить 
не будет, не в том он положении, чтобы спорить. Но открытый огонь на борту 
космического корабля…
— Нет, я не попал под влияние сумасшедшего, — промурлыкал из темноты негромкий 
голос.
Пеллаэон повернул голову на звук голоса, он не видел самого Трауна, но красные 
пылающие, как угли, глаза были прекрасным ориентиром.
— Приглядитесь.
Траун — не Рукх, ему не станешь объяснять, что у тебя нет времени даже на 
лишние слова, а не то, чтобы во что-то там вглядываться. Хорошо, что вовремя 
сообразил, куда смотреть. На самом деле «свечи» оказались крошечными 
голографическими статуэтками.
— Прекрасны, не правда ли? — восхищенно выдохнул Траун.
Действительно… Фигурки были словно вылеплены из пламени.
— Кореллианская огненная миниатюра, — пояснил Гранд адмирал лекторским тоном. — 
Редкое искусство, из тех, что многие пытаются копировать, но никто не смог 
повторить. А ведь всего-то — резное дерево, псевдолюминесценция и гуорлишская 
лампа… и все-таки в них есть нечто волшебное. Каким образом?
Статуэтки исчезли, их сменило изображение трех дредноутов, неподвижно зависшее 
в центре комнаты.
— Два дня назад «Неспокойный» зафиксировал присутствие этих кораблей возле 
Нового Кова, капитан, — без паузы продолжал Траун все тем же тоном, каким 
предлагал полюбоваться на скульптуры. — Присмотритесь.
Он пустил запись. Пеллаэон в молчании наблюдал, как дредноуты, выстроившиеся 
классическим клином, открыли заградительный огонь из ионных орудий прямо в 
камеру. За шквалами голубовато-белой энергии с трудом можно было разобрать, как 
с поля боя пытаются скрыться два гражданских судна, фрахтовик и прогулочная 
яхта. Не прекращая огня, дредноуты тоже стали отступать, а через мгновение вся 
эскадра скрылась в гиперпространстве. Голограмма погасла, зато включилось 
обычное освещение.
— Комментарии? — поинтересовался Гранд адмирал.