сжимая пальцы в кулаки. Если у дройда есть передатчик, он прямо сейчас отсылает 
данные…
И вот преследователи вернулись в сопровождении полдюжины взрослых ногри-мужчин. 
На вытянутых вверх руках, словно охотничий трофей, они несли беспомощно 
брыкающегося дройда.
Лея глубоко вздохнула.
– Дайте его мне, – сказала она, когда вся команда приблизилась к ней.
Шестеро подростков внесли дройда наверх лестницы и положили спиной на пол 
террасы. Лея запалила Меч, одновременно внимательно разглядывая шпиона в 
поисках признаков потайного антенного гнезда. Она не смогла обнаружить ни 
одного, но само по себе это ничего не доказывало. Твердо настроившись на худшее,
 она сделала вертикальный разрез на наружной оболочке дройда. Ей хватило еще 
двух разрезов крест накрест, чтобы его внутренняя начинка оказалась у всех на 
виду.
Чубакка уже стоял на коленях возле дройда, когда Лея погасила Меч; его 
громадные пальцы осторожно копались в путанице трубок, проводов и оптических 
волокон. Почти на самом верху этого клубка была маленькая серая коробочка. Он 
бросил многозначительный взгляд на Лею и отсоединил приборчик.
Лея судорожно сглотнула, когда он положил коробочку на пол возле ее ног. Она 
сразу же узнала приборчик, он был известен ей по долгому, иногда горькому 
собственному опыту: возбудитель-самописец из Имперского зонд-дройда. Но 
антенное гнездо было пусто. Везение или Сила все еще на ее стороне.
Чубакка уже возился с нижней частью клубка внутренностей дройда-шпиона. Лея 
наблюдала за тем, как он вытащил из их неразберихи несколько цилиндриков, 
изучил их маркировку и поставил на прежнее место. Когда он вынул большой 
цилиндр с тонкой иглой почти из устья приемного бункера, из его глотки 
послышалось жужжание, которое слилось с поднявшимся в толпе ропотом.
Лея осторожно взяла из его рук этот цилиндр. Это было для нее небезопасно, но 
не следовало упускать любой шанс.
– Я призываю старейшин засвидетельствовать, что этот цилиндр действительно 
вынут из пойманной машины, – обратилась она к толпе.
– Это и есть ваше доказательство? – Спросил Ир'кхаим, с сомнением уставившись 
на то, что было у нее в руке.
– Это оно, – кивнула Лея. – Я сказала, что эти растения вовсе не трава кхолм, 
которая росла на планете до катастрофы. Но я еще ничего не говорила о том, в 
чем состоит различие. – Подняв одно из растений, она держала его так, чтобы все 
могли видеть. – Ученые Императора взяли образцы вашей травы и изменили ее, – 
сказала она толпе. – Они добились того, что внесенные различия передаются от 
одного поколения растений к другому. Изменение запаха, которое вы заметили, – 
это результат действия химического вещества, выделяемого стеблем, корнями и 
листьями. Химического вещества, у которого есть только одно назначение: 
подавлять рост любых других растительных форм жизни. Машины, которые по 
заявлению Великого Адмирала очищают землю, в действительности не делают ничего, 
кроме уничтожения этого особого сорта травы кхолм, культивированной на вашей 
планете Императором.
– И эта ваша правда напоминает сон, – насмешливо изрек Вор'коркх. – 
Машинам-дройдам требуется почти два десятка дней, чтобы очистить 
одну-единственную пиркху земли. Мон дочери могли бы убрать траву кхолм с такой 
площади за один день.
Лея мрачно улыбнулась.
– Может быть, и машинам не требуется так много времени, как кажется. Давайте 
проверим. – Держа кустик травы перед собой, она выпустила капельку белесой 
жидкости на кончик иглы цилиндра и прикоснулась ею к стеблю.
Демонстрация оказалась гораздо более впечатляющей, чем она надеялась. Капля 
впиталась в бурую кожицу стебля растения, и в течение долгих секунд, казалось, 
ничего не происходило. Послышался приглушенный шипящий звук, а потом совершенно 
неожиданно растение стало черным и безжизненным. По толпе пронеслось сдавленное 
шипение задыхающихся живых существ, когда у них на глазах чернота, 
свидетельствующая о гибели кустика травы кхолм, быстро распространилась на 
листья и корни растения. Лея еще мгновение подержала мертвое растение, затем 
бросила его на террасу.
Оно стало корчиться, словно сухая ветка в огне, пока не осталось ничего, кроме 
коротенькой сморщенной черной ниточки. Лея прикоснулась к ней носком сапога, и 
ниточка рассыпалась в порошок.
Она ожидала новой вспышки удивления или возмущения толпы. Ее мертвое молчание 
было красноречивее любого шума. Ногри прекрасно понимали, что раскрыла им эта 
демонстрация.
И, обводя взглядом их лица, Лея знала, что победа досталась ей.
Она положила цилиндр рядом с тем, что осталось от растения, и повернулась лицом 
к старейшинам.
– Я предъявила вам свое доказательство, – сказала она. – Теперь вы должны 
решить, отплатили ногри долг или нет.
Она поглядела на Вор'коркха и, движимая каким-то импульсом, объяснения которому 
у нее не было, сняла с пояса Меч и вложила оружие ему в руку. Шагнув мимо 
старейшины, Лея подошла к Хабаруху.
– Прости меня, – мягко сказала она. – Я не ожидала, что тебе придется пройти 
через что-то подобное из-за меня.
Хабарух открыл рот, сверкнув зубами-иглами:
– Империя давно научила нас тому, что такое гордость и долг воина перед лицом 
страдания во славу высшего лорда. Мог ли я сделать меньше для Мал'ари'ух лорда