следует сделать.
Но очередная пара бруммг повернула его крутом, и Джек очутился лицом к лицу с 
человеком. С крупным мужчиной – очень мускулистым, с почти такими же широкими 
плечами, как плечи толпящихся вокруг бруммг. Его небритое лицо испещряли 
морщины, волосы были подстрижены коротко, на военный манер, а одежда выглядела 
так, будто он одевался в страшной спешке, в очень темной комнате, и потому 
результат получился довольно нелепым.
Но Джеку было смешно только до того момента, когда он встретился с этим 
мужчиной глазами.
То были холодные глаза. Жестокие глаза. Глаза, в которых не было ни жалости, ни 
доброты, ни намека на какие-либо человеческие чувства.
Джек ощутил странное покалывание между лопатками. Он уже видел подобные глаза – 
у самых жестоких преступников, с которыми знался дядя Вирджил. Существо с 
такими глазами вряд ли вообще можно назвать человеком.
– Ну? – негромко спросил мужчина.
Это и был тот самый надсмотрщик, которого звали Газен.
Джек сделал глубокий вдох. У него было готово тщательно продуманное объяснение, 
запутанная история перепуганного плачущего мальчика – насчет пари со школьными 
друзьями, насчет того, что он никогда-никогда больше не сделает ничего 
подобного, если его сейчас отпустят. Такой рассказ профессиональный вор обычно 
может начать в ту же секунду, когда его засекли, и Джек придумал его в качестве 
еще одного доказательства, что он стоит денег, которые запросил за него дядя 
Вирдж. Но, посмотрев в глаза Газена, мальчик внезапно почувствовал, что это 
плохая затея – вкручивать этому человеку столь очевидную ложь.
– Думаю, я ошибся домом, – вместо этого проговорил Джек.
Кажется, губы Газена слегка дрогнули.
– Похоже, ты и впрямь ошибся, – согласился он. Затем надсмотрщик перевел взгляд 
на бруммг, которые держали Джека.
– Ведите его за мной, – прозвучал приказ.
Не дожидаясь ответа, Газен повернулся и двинулся к двери. Вцепившись в Джека со 
всех сторон, бруммги поволокли пленника за своим начальником.
Поскольку в доме на него набросилась целая толпа, Джек думал, что и сад тоже 
будет переполнен бруммгами. Но здесь все выглядело точно так же, как полчаса 
назад, – все, кроме пары длинных приземистых машин, припаркованных прямо перед 
домом. Видимо, Газен решил, что нет смысла поднимать на ноги всех соседей.
Бруммги запихали Джека на заднее сиденье первой машины, а сами втиснулись слева 
и справа от мальчика. Газен сел впереди, рядом с шофером. Автомобиль совершил 
крутой разворот (вторая машина следовала по пятам) и двинулся к белой стене.
Джек мельком видел эту стену по пути к дому привратника, но было темно, и стена 
была довольно далеко от улицы, поэтому он не мог тогда как следует ее 
разглядеть.
Да и теперь, зажатый между двумя бруммгами, он видел ее ненамного лучше. И 
все-таки вряд ли ему удастся еще разок рассмотреть стену, во всяком случае 
снаружи. Ссутулившись посильней, чтобы не привлекать внимания своих стражей, 
Джек украдкой посмотрел в окно.
При взгляде с земли стена впечатляла куда больше, чем при взгляде с высоты в 
несколько тысяч футов. Во-первых, теперь она казалась гораздо выше. Во-вторых, 
хотя дядя Вирдж был прав насчет Х-образного сечения, он упустил один факт: 
верхняя часть стены загибалась вниз так круто, что почти достигала своего 
подножия. Это было все равно что смотреть на огромную, тянущуюся на мили волну, 
готовую вот-вот обрушиться на приближающуюся машину. Не самый приятный вид!
Ворота были не менее внушительными, чем стена. Мощные, сделанные из белой 
металлокерамики, они были снабжены золотистыми металлическими скобами. Рядом с 
воротами ожидали еще шесть вооруженных бруммг, все одетые в красно-черно-белое, 
как и их сородичи в доме привратника.
Цвета фамилии Чукок, решил Джек.
Когда два автомобиля приблизились к воротам, створки распахнулись.
– Останови, – резко велел Газен, опустив боковое стекло.
Автомобиль, рявкнув, притормозил рядом с охранниками.
– Кто приказал открыть ворота? – гаркнул Газен.
– Я приказал, панжан Газен. – Один из бруммг, неуклюже, но с готовностью шагнул 
вперед. – Я знал, что вы торопитесь...
– Ты открыл ворота, не проверив удостоверения личности? – спросил Газен.
Бруммга резко остановился. Его мозг размером с грецкий орех слишком поздно 
начал осознавать, что Газен остановился не для того, чтобы сделать комплимент 
обслуживающему персоналу.
– Но...
Бруммга запнулся – какое бы оправдание он ни собирался произнести, оно, 
очевидно, заблудилось где-то на полпути между его мозгом и ртом. Газен молча 
смотрел на стражника еще несколько секунд – достаточно долго, чтобы бруммга 
догадался, что у него большие неприятности.
– Ты проверишь мое удостоверение личности, – тихо продолжал Газен. – Ты 
проверишь удостоверения тех, кто сидит в машине позади меня. После этого ты 
запрешь ворота. Выполнив все это, ты сделаешь доклад начальнику охраны.
Теперь бруммга хватал приоткрытым ртом воздух, как тонущий, в третий раз 
всплывший на поверхность.
– Да, панжан Газен, – выдавил он. – Э-э-э-э... Ваше удостоверение?
Газен подождал еще две секунды, после чего вытащил из внутреннего кармана 
бумажник и протянул охраннику. Тот открыл его, заглянул внутрь и вернул.
– Благодарю вас, панжан Газен, – выдохнул он. – Можете проезжать.