Чандрис смотрела на него, охваченная странным чувством.
— Откровенно говоря, да.
— Не волнуйся, — успокоил ее Ханан. — Тебя это не касается. Просто Орнина вбила 
себе в голову, что мне нельзя поднимать тяжелые предметы вроде обмоток для 
кондайнера, и все тут.
Чандрис окинула его взглядом; ее глаза остановились на тягах корсажа, которые 
высовывались из-под рукавов Ханана на сантиметр-другой…
— Прогрессирующий паралич. — Голос Ханана казался равнодушным, но Чандрис 
заметила складку, залегшую у его губ. — Это началось… ага, двадцать один год 
назад, и с тех пор я ношу на руках и ногах вот эту сбрую. Но это не заразно.
— А я и не боюсь, — сказала Чандрис.
— Знаю. Неудобно, конечно, но, как сама видишь, я смог вернуться к полноценной 
жизни. Системы корсажа компенсируют мышечную слабость и перенаправляют мозговые 
импульсы по уцелевшим нервным каналам. Без него я не мог бы управлять 
конечностями и почти ничего не чувствовал бы.
— Неужели они ничего не могут сделать? Врачи, я имею в виду.
— Наверняка существуют нервные импланты и тому подобные средства. Но это было 
бы пустой тратой сил и времени.
— И денег? — ляпнула Чандрис, не подумав.
Ханан вскинул бровь.
— Для бродяжки, которая считала себя ни к чему не пригодной, ты поразительно 
быстро соображаешь.
Чандрис ощетинилась.
— Почему вы думаете, что я… — но тут до нее дошло, иона прикусила язык. — Вы 
сказали это, чтобы сменить тему разговора.
Ханан улыбнулся:
— Что ж, я попытался. — Его улыбка увяла, лицо посерьезнело. — Габриэль 
обращается с охотниками более чем честно, но на возмещении расходов на 
дорогостоящее лечение мы, конечно, не можем рассчитывать. В отличие от 
большинства крупных корпораций, эта компания ведет свои дела на грани 
прибыльности. — На его лице вновь промелькнула улыбка. — Так всегда бывает, 
когда работаешь с ангелами. Неважно, насколько они редки и дороги, — люди, 
которые их добывают и обрабатывают, не станут набивать свой карман за счет 
остальных.
— А ваш второй ангел? — спросила Чандрис. — Разве вы не можете его продать?
Ханан замялся — лишь на долю секунды, но девушка заметила его колебание.
— Этого было бы недостаточно.
— Помнится, Орнина говорила, что вы никогда не лжете.
Ханан бросил на нее косой взгляд.
— А ты и впрямь умна. Но это не ложь — скорее перефразированная правда. — Он 
глубоко вздохнул. — Видишь ли, Чандрис, Орнина — единственный родственник, 
который у меня остался. Она потратила полжизни, заботясь обо мне; сначала 
оплачивала мое образование, потом помогала приспособиться к жизни с протезами. 
Так уж получилось, что у нее не было ни времени, ни денег, чтобы завести 
собственную семью.
С глаз девушки словно спала пелена.
— Так вот зачем вы пригласили меня на корабль, — сказала она. — Чтобы Орнина 
могла притворяться, будто бы у нее есть семья.
— Тебе это неприятно?
Чандрис закусила губу.
— Не знаю, — ответила она.
— На самом деле Орнина не притворяется, — сказал Ханан. — По крайней мере, она 
не вводит себя в заблуждение. Но это дает ей возможность заботиться о 
ком-нибудь еще. О человеке, который… впрочем, неважно.
— О человеке, который отчаянно нуждается в ее помощи? — закончила за него 
Чандрис. В ее голосе прозвучала горечь.
— Не обижайся. Если это хоть немного тебя успокоит, ты оказалась лучше всех 
своих предшественников. Ты обладаешь способностями и навыками, которые имеют 
реальную ценность. Пусть даже ты пользовалась ими, чтобы воровать.
Еще один кусочек лег в мозаику…
— Так вот зачем вы держите второго ангела. Не будь его, в один прекрасный день 
очередной приемыш мог бы прирезать вас обоих во сне.
Ханан пожал плечами.
— Да, что-то в этом роде. Хотя, разумеется, перед тем как принять гостя, мы 
стараемся понять, что он из себя представляет.
— При помощи ангела, я полагаю?
— Нет. — Ханан покачал головой. — Ангел не способен активно вмешиваться в 
поступки людей. — Он криво улыбнулся. — Если честно, в этом деле гораздо больше 
помогают поучительные розыгрыши, к которым я пристрастился в молодости. 
Подначивая людей, сбивая их с толку, ты учишься видеть их насквозь. Только не 
говори об этом Орнине.
— Эти ваши поучительные розыгрыши напоминают приемы, которыми я пользовалась, 
прощупывая потенциальную жертву, — сказала Чандрис. — Разница лишь в том, что, 
попавшись, вы не рискуете угодить за решетку.
— Самые лучшие шутки — те, после которых никому и в голову не придет сажать 
тебя под замок, — возразил Ханан. — Такие шутки, когда ты — как бы это сказать? 
— едва заметно нарушаешь равновесие вселенной… Это трудно объяснить.
— Так покажите.
Ханан нахмурился:
— Что?