хотите взять меня… то я останусь. По крайней мере, на время.
— Замечательно. — Орнина улыбнулась. Это была настоящая, искренняя улыбка, без 
следа той свойственной благотворителям снисходительности, которую так 
ненавидела Чандрис.
— Великолепно, — согласился Ханан. — Итак, я могу наконец пообедать?
— Да, можешь, — ответила Орнина с преувеличенно терпеливым выражением, которое 
ей так хорошо удавалось. — Но только после того, как включишь автопилот, а мы с 
Чандрис приберемся на кухне. — Она посмотрела на девушку, склонив голову набок. 
— Или ты хочешь, чтобы мы звали тебя иначе?
Чандрис покачала головой.
— Сойдет и так. «Чандрис» ничем не хуже других имен, которые я когда-либо 
носила.
— В таком случае — Чандрис, — произнесла Орнина. — Как я уже говорила, 
управление кораблем-охотником весьма трудоемкое занятие. Давай-ка приступим.
В конце концов, сказала себе Чандрис, шагая вслед за Орниной в кухню, сейчас ей 
больше некуда деваться. Ничто не мешает ей остаться на корабле и ждать, пока 
подвернется что-нибудь получше.
К тому же, отказавшись от предложения Девисов, она никогда не узнала бы, в чем 
заключается каверза этой сделки. Нет, она попросту обязана дождаться, когда 
Орнина и Ханан попытаются подцепить ее на крючок.
Хотя бы из чистого любопытства.



Глава 13

Дверь погруженной в полутьму комнаты распахнулась, и знакомый до отвращения 
голос произнес:
— Коммодор?
Ллеши вздохнул.
— Входите, господин Телтхорст, — сказал он.
— Спасибо. — Дверь скользнула на место, и туманная фигура Адъютора двинулась 
навстречу коммодору, едва видимая на фоне звезд, медленно вращавшихся под 
ногами. — Впечатляющее зрелище, — заметил Телтхорст. — Что это за помещение?
— Центр оперативно-визуального управления, — ответил Ллеши, произнося 
официальное название. Разумеется, на корабле никто им не пользовался. 
Напыщенные названия предназначались для столь же напыщенных сановных гостей.
— Ага, — сказал Телтхорст, придвигая к коммодору кресло и усаживаясь. — Полагаю,
 это военный аналог смотровой палубы. Должно быть, к этому круговороту звезд не 
так-то легко привыкнуть.
— Ничего особенного, — отозвался Ллеши, пригубив чай. — Вы что-то хотели?
— Да, — сказал Телтхорст. — Насколько мне известно, сегодня днем со Сцинатры 
прибыло курьерское судно.
— Оно вошло в пределы системы, но появилось у дальнего ее края, и в данный 
момент мы располагаем лишь бессвязным набором данных.
— Почему не прислали мне копию?
— Сигнал очень искажен, — ответил Ллеши. — Мы были вынуждены пропустить его 
через фильтры, чтобы отсеять посторонние шумы.
— Я опасаюсь, что это очищенное и отфильтрованное сообщение будет доставлено 
мне только после того, как вы отправите в космос бригады монтажников.
Ллеши собрал волю в кулак. Настал решающий момент.
— Я уже ознакомился с расшифрованным текстом, — сказал он Телтхорсту. — Он не 
содержит приказов, имеющих отношение к вашему требованию.
— Прямых приказов действительно нет, — согласился Телтхорст. — Но вас 
уполномочили принять мою рекомендацию.
Ллеши гневно воззрился на него, хотя в темноте это было бесполезно.
— Откуда вы узнали?
— Не имеет значения, — ответил Телтхорст, и в его голосе зазвучал металл. — 
Куда важнее то, что нам дают «добро», и мы не станем тратить время понапрасну.
— Чтобы собрать этот проклятый ускоритель, мои люди работают в две смены, — 
процедил Ллеши. — Изменив орбиту сейчас же, мы потеряли бы минимум двое суток. 
Для этого пришлось бы взять на борт автономное оборудование и принайтовить 
остов ускорителя к корпусу корабля.
— Если бы вы сразу приняли мою рекомендацию, это заняло бы всего пятнадцать 
часов, — язвительным тоном заметил Телтхорст. — А если начнете окончательную 
сборку до перемещения на новую позицию, потеряете целую неделю. Надеюсь, вы, 
армейский офицер, не нуждаетесь в напоминании о том, сколь губительно подобное 
промедление.
— Это пустая трата времени, — проворчал Ллеши. — Времени, труда и топлива. 
Какой смысл подтягивать ускоритель к планете, которую мы никогда не станем 
заселять?
В темноте он скорее почувствовал, чем увидел, как Адъютор качает головой. Вне 
всяких сомнений, с презрительным выражением на лице.
— Вы по-прежнему исходите из того, коммодор, — заговорил он голосом, который 
подтверждал догадку Ллеши, — что колонизация — единственный способ 
практического использования планет. Я согласен, что этот мир слишком темен и 
холоден для человека. Но, как мне помнится, колония на Нифлееме почти полвека 
просуществовала в гораздо более суровых условиях.
Губы Ллеши искривились. Нифлеем…
— Что ж, если вы считаете это предприятие доходным…