— Гораздо проще будет перечислить, чем ты себя
не
выдал. С равным успехом ты мог бы повесить себе на шею плакат с надписью 
«Чужак». Взять, к примеру, легенду, которую скормил Ханану и Орнине. Слишком 
хорошо продуманная и усвоенная для мошенника, она напрочь лишена вдохновения, 
которое в нее вложил бы настоящий профессионал.

Коста кивнул:
— Я сразу почувствовал — тебя в ней что-то не устраивает. Наверное, мои 
инструкторы не ожидали, что я столкнусь с таким специалистом, как ты.
— Но окончательно расколоть тебя мне помогла твоя едкая фраза о возбуждающей 
косметике, — продолжала Чандрис. — Я никогда не слышала ни о чем подобном, но 
всерьез заинтересовалась лишь сегодня вечером. Я навела справки, и оказалось, 
что такой косметики не существует. Во всяком случае, в мирах Эмпиреи.
— Возбуждающая косметика, — с горечью произнес Коста. — Я уже и не помню, когда 
о ней говорил.
— Говорил. Поверь мне.
— О, я ничуть не сомневаюсь в этом, — сказал Коста. — И ничуть не удивлен. 
Самой главной из множества ошибок моих наставников был переизбыток информации, 
которой меня напичкали. Если вспомнить, кем я был до того, как попал в разведку,
 становилось совершенно ясно, что я непременно засыплюсь на какой-нибудь чепухе.

Чандрис еще пыталась отыскать ответ, который прозвучал бы не слишком язвительно,
 когда за их спинами открылась дверь, и в комнату вошел Язон.
— Ну как? — спросил он, кивком указывая на дисплей.
— Пока ничего, — ответил Коста, склоняясь над пультом и нажимая клавиши. — Все 
еще отрабатывается базовая линия.
— Масс-детекторы всегда отличались медлительностью, — сказал Язон, усаживаясь 
рядом с Костой. — Пока мы ждем, ты можешь прочесть сообщение, которое только 
что для тебя передали.
Коста выпрямился в кресле.
— Данные по кораблям-охотникам от сенатора Форсайта?
— Там не было имени, — сказал Язон. — Отправителем значится 
«Ангелмасса-Центральная». Вспомнив о твоих финансовых затруднениях, я решил, 
что твои директории могут оказаться недоступны, и скопировал сообщение в одну 
из своих. Если хочешь, могу его вызвать.
— Будь любезен.
Язон повернулся к пульту и отстучал команду.
— Значит, это от Верховного Сенатора? Клянусь, Джереко, с тех пор как 
заморозили твой кредит, ты занимаешь куда более интересными вещами, чем в ту 
пору, когда твои дела шли благополучно!
— Если бы ты знал хоть сотую долю всего, — произнес Коста, подаваясь к дисплею. 
— Кажется, начинается.
Чандрис хмуро посмотрела на экран. В его центре возник расплывчатый шар из 
коротких векторных стрелок, медленно вращавшихся вокруг вертикальной оси.
— Я был прав, — сказал Коста. — Проклятие. Я был прав.
— В чем? — спросила Чандрис, заражаясь его тревогой. — Что все это значит?
— Это карта изменения гравитационного поля Ангелмассы во время радиационного 
всплеска, — объяснил Коста. — Изменения произошли повсеместно.
— Не верю своим глазам, — выдохнул Язон. — Ты только посмотри на масштаб — 
прирост гравитации местами достигает десятых долей процента!
Чандрис вспомнила разговор на борту «Газели».
— Нельзя ли объяснить это статистическими ошибками? — спросила она. — Ты 
говорил, что в памяти компьютера «Газели» содержится слишком мало информации.
— На сей раз ее более чем достаточно, — возразил Коста. — И ошибки здесь ни при 
чем. Либо это следствие неисправности, либо…
— Минутку, — прервал его Язон, постукивая по экрану. — Это еще что такое?
По мере того как карта поворачивалась, на экране возникал узкий конус из 
ярко-красных стрелок — красный конус с тонкой белой линией вдоль оси.
— В точности та самая картина, — заговорила Чандрис, не узнавая собственного 
голоса, — которую ты получил, регистрируя всплеск, погубивший «Лучника».
— Выглядит похоже, — осторожно заметил Язон. — Но для уверенности следует 
сравнить параметры кривых.
— В этом нет нужды, — сказал Коста. — Если Чандрис утверждает, что картина та 
самая, значит, это действительно так. Видишь голубое пятнышко в том месте, где 
обрывается белая линия? Это точка, в которой во время всплеска находилась 
«Газель».
Язон покачал головой.
— Это безумие, Коста, — продолжал настаивать он. — Черные дыры лишены 
внутренней структуры. Какой известный механизм может объяснить это явление?
По лицу Косты заходили желваки.
— У меня есть собственная теория. Но вряд ли она вам понравится.
— Флуктуации поля тяготения нравятся мне еще меньше, — возразил Язон. — Давай 
выкладывай. А мы послушаем.
Коста нерешительно помедлил, потом встряхнул головой.
— Дождемся результатов измерений массы, — сказал он. — Довольно уже того, что… 
впрочем, нет. Давайте подождем.
— Мое терпение вот-вот лопнет, — заявил Язон, поднимаясь на ноги. — Пойду 
считаю показания прямо с детектора.