Джереко преследовал конкретную цель — стремился не привлекать к себе внимание.

Или, еще конкретнее, —
официальное
внимание.

Девушка медленно повернулась к станку. Коста не тот человек, за которого себя 
выдает, — Чандрис поняла еще тогда, когда он впервые появился на «Газели». Но и 
заурядным мошенником он не был.
Кто же он?
Чандрис откинулась на спинку кресла и, морща лоб, посмотрела в потолок. Однажды,
 уже довольно давно, Коста мимоходом бросил ей странную фразу, но она так и не 
выяснила, что оно означало.
Это его странное замечание насчет возбуждающей косметики…
Развернув кресло, Чандрис потянулась к компьютерному терминалу мастерской, но в 
тот же миг запищал интерком.
— Чандрис? — послышался голос Орнины. — Где ты?
Девушка помедлила долю секунды; старые привычки требовали от нее мгновенно 
изобрести убедительную ложь, однако, подавив это желание, она ответила:
— В мастерской.
— Мы прибываем к ускорителю через три минуты, — сообщила Орнина. Если ее и 
заинтересовало, что девушка делает в мастерской, она ничем этого не выдала. — 
Не желаешь к нам присоединиться?
— Конечно. Уже иду.
— Ждем тебя.
Чандрис выключила интерком и извлекла кристалл из зажима. Она надеялась 
закончить дубликат, прежде чем «Газель» окажется у Ангелмассы и люди вновь 
начнут бродить по помещениям корабля. Но не беда. У нее достаточно времени, 
чтобы завладеть ангелом до возвращения на Сераф.
И если Косте не по нраву ее затея, пусть катится ко всем чертям.
Она поднялась в рубку и опустилась в свое кресло с двадцатисекундным запасом. 
Коста уже был там, он сидел на месте, которое прежде занимал Форсайт. Его губы 
были плотно сжаты, он старательно делал вид, будто не замечает девушку. Сам 
Сенатор куда-то исчез.
— Системы в порядке? — спросила Чандрис, нажимая клавиши на своем пульте.
— В допустимых пределах, — отозвался Ханан. — Верховный Сенатор Форсайт покинул 
нас несколько минут назад и оправился искать Роньона.
— Он, наверное, до сих пор в ванной, — сказала Чандрис. — Я показывала ему 
корабль и случайно пролила на него машинное масло.
Орнина посмотрела на нее и нахмурилась.
— Как тебя угораздило?
От необходимости объясняться девушку спас сигнал о начале обратного отсчета. 
Она окинула взглядом панель, подтверждая готовность систем, и в центре ее 
дисплея, как всегда чуть дрогнув, возник паук «Ангелмассы-Центральной».
За ее спиной с шипением распахнулся люк. Обернувшись, Чандрис увидела входящего 
Форсайта.
— Все в порядке, Сенатор? — окликнул его Ханан.
— Да, спасибо, — сказал Форсайт. Он посмотрел на Косту, на свое прежнее место, 
и Чандрис на мгновение показалось, что он потребует его освободить. Но Форсайт 
удовлетворился одним из откидных сидений. — Роньон был в своей каюте, — добавил 
он, пристегивая ремни. — Он облился маслом и смывал его в душе.
Форсайт произнес эти слова небрежным тоном, а взгляд, брошенный им на Чандрис, 
мог показаться случайным. Но она слишком хорошо разбиралась в людях, и этот 
взгляд сказал ей о многом.
Форсайт знал, кто она такая. Кто она и что из себя представляет.
Чандрис повернулась к пульту, чувствуя, как удары сердца отдаются в ушах. 
Случилось то, чего она уже давно ждала. Убаюканная добротой и теплом Девисов, 
она поверила в то, что может остаться с ними навсегда.
И вот теперь, вместо того чтобы спасаться самой, она втягивает их в грязную 
историю.
— Надеюсь, он уже заканчивает, — произнес Ханан. — В ближайшее время нам 
придется остановить вращение корабля.
— Уже закончил, — сказал Форсайт. — Ему осталось только одеться. Я дал ему одну 
из ваших рубашек — если, конечно, вы не против.
— Ни капли, — заверил его Ханан. — Боюсь, я должен был яснее втолковать вам, 
что вы можете располагать всем, что имеется на «Газели».
— Вы выразились достаточно ясно, — возразил Форсайт. — И, надеюсь, я столь же 
ясно дал понять, что мое присутствие никоим образом не должно нарушать ваш 
распорядок. Вы получили какие-либо результаты, господин Джереко?
— Да, но в основном отрицательные, — ответил Коста, разглядывая что-то на своем 
экране. — Из-за расхождений в определении массы на ускорителе были задержаны 
несколько судов, но во всех случаях ошибки не выходили за рамки погрешности 
стартовой тарелки. Ничто не указывает на утерю вещества кораблями во время 
полета.
— Это еще не факт, — заметила Орнина. — Как ты сам говорил, программы могут 
предусматривать весьма существенные погрешности.
— Согласен. — Коста кивнул. — Чем больше я думаю об этом, тем меньше мне 
нравится теория самофокусировки. Ангелмасса не настолько тяжела, чтобы 
извлекать такую значительную гравитационную энергию из падающих в нее обломков.
За спиной Чандрис открылся люк. Она оглянулась и увидела Роньона, который робко