Он не мог вспомнить, когда говорил это деду в последний раз. На исходе первых 
суток в кабине стало дурно пахнуть. После вторых они перестали замечать запах – 
но обратили внимание, что пища стала менее вкусной. К тому же, они хуже спали, 
и даже обвиняли друг друга в храпе.
На третий день, несмотря на частые передачи с «Юниверс», «Гэлакси» и с самой 
Земли, их начала охватывать скука и запас сомнительных анекдотов подошел к 
концу.
Но этот день оказался последний. К его концу рядом с ними опустилась «Леди 
Джасмин», разыскивающая своего потерявшегося ребенка.



Глава 55
Магма

– Баас, – сказал робот-секретарь, – пока вы спали, я записал эту специальную 
передачу с Ганимеда. Может быть, включить ее?
– Да, – ответил доктор Пауль Крюгер. – С десятикратной скоростью. И выключи 
звук.
Он знал, что сначала последует длительное вступление, которое можно пропустить 
и посмотреть позднее – если возникнет необходимость. А сейчас ему хотелось как 
можно скорее увидеть происшедшее. На экране промелькнули надписи, называющие 
имена операторов и дикторов, и появилось лицо Виктора Уиллиса, находящегося 
где-то на Ганимеде, который в полной тишине отчаянно размахивал руками. Доктор 
Пауль Крюгер, подобно большинству ученых, несколько скептически относился к 
Уиллису, хотя и не отрицал, что тот приносит определенную пользу.
Неожиданно Уиллис исчез, и вместо него на экране возник менее взволнованный 
образ – гора Зевс. На этот раз она была, однако, куда более активной, чем 
полагается хорошо воспитанной горе; доктор Крюгер был потрясен, увидев, 
насколько изменился ее вид с момента предыдущей передачи с Европы.
– Нормальная скорость, – поспешно скомандовал он. – Звук.
– … почти сто метров в сутки, и наклон увеличился на пятнадцать градусов. 
Тектонические возмущения достигли поразительных размеров – у подножия 
значительные потоки лавы. Рядом со мной доктор Ван-дер-Берг. Ван, каково твое 
мнение?
– Мой племянник выглядит очень хорошо – принимая во внимание, что ему пришлось 
пережить. Отличная родословная, конечно… – пробормотал себе под нос Пауль 
Крюгер.
– Судя по всему, кора не сумела оправиться от удара и теперь не выдерживает все 
возрастающих нагрузок. Гора Зевс медленно оседала с того момента, как мы 
обнаружили ее, но за последние несколько недель скорость оседания возросла в 
тысячи раз. Даже на глаз заметны ее подвижки.
– Сколько времени потребуется для того, чтобы гора исчезла совсем?
– Я как-то не верю в это…
Камера тут же показала другой вид горы, и голос, Виктора Уиллиса донесся из-за 
экрана:
– Это были слова доктора Ван-дер-Берга, произнесенные им два дня назад. А 
сейчас что ты думаешь, Ван?
– Гм – похоже, что я ошибся. Гора оседает с невероятной скоростью.
Просто глазам не верю – осталось всего с полкилометра! Боюсь делать 
какие-нибудь прогнозы…
– И совершенно правильно, Ван. Итак, это было всего лишь вчера. А сейчас мы 
включим пленку, заснятую с большой скоростью, которая демонстрируется обычным 
числом кадров в секунду. Она заканчивается моментом, когда рухнула наша камера…
Доктор Пауль Крюгер наклонился вперед, наблюдая за последним актом драмы, в 
которой он сыграл такую небольшую, но исключительно важную роль.
В сущности, необходимости в замедленной съемке не было; события развертывались 
перед его глазами со скоростью, почти в сто раз превышающей нормальную. Час 
сжимался в одну минуту – человеческая жизнь сокращалась до жизни бабочки.
Гора Зевс оседала у него на глазах.
Струи расплавленной серы с поразительной скоростью взлетали в небо вокруг всего 
основания горы, описывая параболы ярко-синего пламени. Зрелище напоминало 
картину – корабль тонет в штормовом море, окруженный огнями святого Эльма. Даже 
впечатляющие извержения вулканов на Ио не могли сравниться с этой поразительной 
картиной природной ярости.
– Самое крупное сокровище, найденное людьми за всю историю человечества, 
исчезает из глаз, – произнес Уиллис приглушенным голосом, полным благоговейного 
ужаса. – К сожалению, мы не можем показать вам последние мгновения. Скоро вы 
поймете почему.
Действие замедлилось до нормальной скорости. Оставалось всего лишь несколько 
сот метров горы, и извержения у ее основания происходили теперь заметно 
медленнее.
Внезапно изображение на экране накренилось; стабилизаторы уровня камеры, до сих 
пор сопротивлявшиеся постоянным сотрясениям почвы, отступили, не выдержав 
неравной схватки. На мгновенье показалось, что гора вырастает из почвы – но это 
опрокинулся треножник, на котором была закреплена камера. Последняя сцена с 
Европы представляла крупный план пылающей волны расплавленной серы, готовой 
захлестнуть видио-камеру.
– Все исчезло! Пропало навсегда! – произнес Уиллис траурным голосом. – 
Богатства, в несчетное число раз превышающие все россыпи Голконды или Кимберли!