– Нет, наверно; до момента наибольшего сближения еще тридцать часов, а под нами 
сплошной скальный пласт. Но лучше не терять времени – к счастью, здесь мы 
быстро управимся. Как у меня маска? В порядке? Что-то не так.
– Дай-ка подтяну ремень. Теперь лучше. Вдохни поглубже. Ну вот, теперь хорошо. 
Я выхожу.
Ван-дер-Бергу самому хотелось сделать этот первый шаг, но Флойд был командиром 
их маленького корабля, и в его обязанности входило проверить, все ли в порядке 
с «Биллом Т» и готов ли он к немедленному взлету. Флойд обошел вокруг, осмотрел 
посадочные опоры, затем поднял вверх большой палец. Ван-дер-Берг кивнул и начал 
спускаться по трапу. Хотя ему уже приходилось одевать этот легкий дыхательный 
аппарат во время прогулок по острову, но сейчас он чувствовал себя в нем как-то 
неловко; спустившись, он начал поправлять складки. Затем выпрямился – и увидел, 
что делает Флойд.
– Не трогай! – крикнул он. – Это опасно!
Флойд отпрыгнул на добрый метр от осколка стекловидной породы, который 
осматривал. На первый взгляд осколок показался ему неудачной пробой, вылитой из 
стеклоплавильной печи.
– Он не радиоактивный, а? – обеспокоенным тоном спросил Крис.
– Нет. И все-таки ничего не трогай, пока я не подойду.
К изумлению Флойда, на руках Ван-дер-Берга он увидел плотные рабочие перчатки. 
Опытному астронавту потребовалось немало времени, чтобы привыкнуть к тому, что 
здесь, на Европе, безопасно ходить без перчаток и вообще обнажать кожу, 
подвергая ее влиянию местной атмосферы. Нигде в пределах Солнечной системы – 
даже на Марсе – такое было недопустимо.
С предельной осторожностью Ван-дер-Берг наклонился и поднял длинный осколок 
стекловидной породы. Даже в рассеянном свете Европы от него исходило какое-то 
странное сияние, и Флойд заметил, что край осколка переходит в длинное тонкое 
лезвие.
– Самый острый нож во всей Вселенной, – произнес Ван-дер-Берг счастливым 
голосом.
– И мы летели сюда лишь за тем, чтобы найти нож?
Ван-дер-Берг попытался засмеяться, но почувствовал, что в прилегающей к липу 
маске это слишком трудно.
– Неужели ты все еще не догадываешься?
– Мне начинает казаться, что все остальные давно догадались.
Ван-дер-Берг взял своего спутника за плечо и повернул лицом к гигантской массе 
нависающей горы Зевс. С этого расстояния гора заполняла половину неба – не 
просто самая большая, а единственная гора во всем мире.
– Даю тебе минуту, чтобы повосхищаться пейзажем. Мне нужно передать важную 
радиограмму.
Он нажал несколько кнопок на панели своего связного устройства, подождал, когда 
зажгутся буквы «Готов», и произнес:
– Центральная Ганимеда – один – ноль – девять. Это Ван. Как прием?
Прошло неуловимо короткое время, и послышался явно электронный голос:
– Хэлло, Ван. Это Центральная Ганимеда – один – ноль – девять. Готов к приему.
Ван-дер-Берг на мгновенье замолчал, наслаждаясь величием момента, который на 
всю жизнь останется в памяти.
– Передать на Землю. Срочно: Дяде – Семь – Три – Семь. Следует текст: ЛЮСИ НА 
МЕСТЕ. ЛЮСИ НА МЕСТЕ. Конец радиограммы. Повторите текст.
Может быть, следовало прервать его, не допустить передачи, что бы она ни 
значила, подумал Флойд, слушая, как голос с Ганимеда повторяет текст 
радиограммы. Но уже поздно. Через час она достигнет Земли.
– Извини меня, Крис, – улыбнулся Ван-дер-Берг. – Мне хотелось быть первым – 
помимо всего остального.
– Если ты сейчас же не посвятишь меня в происходящее, я зарежу тебя вот этим 
стеклянным ножом.
– Стеклянным – хо-хо! С объяснением лучше подождать – оно исключительно 
интересное, но очень запутанное. Лучше уж я дам тебе факты. Так вот, слушай.
Гора Зевс – это единый кристалл алмаза, масса его – около миллиона миллионов 
тонн. Или, если тебя это больше устраивает, два на десять в семнадцатой степени 
каратов. Правда, не могу гарантировать, что вся она чистейшей воды и высшего 
качества.




Часть VII
Великая стена



Глава 49
Храм

Разгружая научные приборы и прочее снаряжение на крохотное гранитное плато, где 
они совершили посадку, Флойд то и дело посматривал на громаду горы, что 
возвышалась над их головами. Ему было трудно оторвать от нее взгляд. Алмазный 
кристалл – размерами больше Эвереста! Ведь одни лишь осколки, разбросанные 
вокруг шаттла, стоят не миллионы, а миллиарды…
С другой стороны, их ценность может равняться ценности – ну, битого стекла.