астероид – самый лучший, который удалось отыскать, был Хануман, диаметром в 
какие-то несчастные триста метров – но к нему удалось приблизиться лишь на 
четверть миллиона километров. – Да, но ведь Хануман – настоящий гигант по 
сравнению с бесчисленными обломками, плавающими в космическом пространстве. 
Разве это вас не беспокоит?
– Не больше, чем опасность погибнуть от удара молнии на Земле.
– Между прочим, я едва не погиб от удара молнии – на вершине Пайк в Колорадо – 
были гром и вспышка одновременно. Значит, вы признаете, что такая опасность 
существует; скажите, а риск не увеличивается из-за колоссальной скорости, с 
которой мы летим?
Уиллис, разумеется, отлично знал ответ на этот вопрос; он снова ставил себя на 
место миллионов неизвестных слушателей на планете, удаляющейся от него на 
тысячу километров за каждую секунду.
– Это сложно объяснить, не прибегая к математическим расчетам, – ответил 
капитан (сколько раз он произносил эту фразу, даже когда она не соответствовала 
действительности), – но я попытаюсь. Не существует прямой зависимости между 
скоростью и риском. При движении с космическими скоростями столкновение с чем 
угодно кончится катастрофой; если вы стоите рядом с атомной бомбой перед ее 
взрывом, не имеет значения, измеряется ее мощность килотоннами или мегатоннами.
Подобное заявление не было слишком уж успокоительным, но ничего другого просто 
не пришло в голову. Стараясь предупредить следующий вопрос Уиллиса, капитан 
поспешно добавил:
– И не следует забывать, что, если и добавляется ничтожная доля риска для 
нашего корабля, это делается во имя людей. Даже один выигранный час может 
спасли человеческие жизни.
– Да, конечно. Мы понимаем важность этой экспедиции. – Уиллис на мгновение 
замолчал; ему хотелось добавить: «Не забудьте, я тоже на одном корабле с вами», 
но он передумал. Это могло показаться нескромным – хотя скромность никогда не 
относилась к достоинствам Уиллиса. К тому же у него не было выбора – разве что 
отправиться домой пешком.
– А теперь мне пришло в голову нечто иное, – продолжал он. – Вы, наверно, 
помните, что случилось в Северной Атлантике полтора века назад?
– В 1911 году?
– Если уж быть точным, то в 1912.
Капитан Смит понял, куда клонит Уиллис, и отказался от игры, где ему следовало 
притворяться совсем уж невежественным.
– Вы, наверно, имеете в виду «Титаник», – сказал он.
– Совершенно верно, – согласился Уиллис, пытаясь скрыть разочарование. – Ко мне 
обратились по меньшей мере человек двадцать, каждый из которых считал, что лишь 
ему одному удалось провести параллель.
– Какая может быть параллель? «Титаник» неоправданно рисковал только ради 
побития рекорда.
И тут капитан Смит чуть не добавил: «И к тому же на нем не было достаточного 
количества спасательных шлюпок», но вовремя спохватился, вспомнив, что 
единственный шаттл «Юниверс» может вместить всего пять человек. Если Уиллис 
ухватится за это, потребуются длительные разъяснения.
– Я согласен, что эта аналогия слишком натянута. Но ведь есть еще одна 
поразительная параллель, на которую указывают все до единого. Вы не помните 
фамилию первого и единственного капитана «Титаника»?
– У меня нет ни малейшего… – начал капитан Смит и замолчал. От изумления у него 
отвалилась челюсть.
– Совершенно верно, – произнес Виктор Уиллис.
Только с очень большой натяжкой его улыбку можно было назвать всего лишь 
самодовольной.
Капитан Смит готов был придушить всех этих исследователей-дилетантов. Но разве 
мог он винить своих родителей в том, что они завещали ему самую 
распространенную английскую фамилию?



Глава 39
Капитанский стол

Как жаль, что зрители на Земле – и за ее пределами – не были свидетелями менее 
официальных бесед, которые проходили на борту «Юниверс». Несомненно, они 
получили бы от них большое удовольствие. Жизнь на корабле вошла в нормальное 
русло – довольно монотонное, – нарушаемое лишь редкими памятными мероприятиями, 
самым значительным из которых, и, разумеется, освященным давними традициями был 
капитанский стол.
Ровно в 18.00 шесть пассажиров и пять офицеров – из тех, кто не был на вахте, – 
ужинали вместе с капитаном Смитом. На «Юниверс» не требовалось являться на ужин 
в вечернем костюме – как это считалось обязательным на плавающих дворцах 
Северной Атлантики, – но претензии на изысканность были заметны и здесь. Эва 
всегда появлялась с новой брошкой, кольцом, колье, лентой в прическе или пахла 
необычными духами. Судя по всему, у нее был неисчерпаемый запас безделушек. При 
включенных двигателях и тяге ужин начинали с супа; но если корабль летел по 
инерции и на борту царила невесомость, подавали разные закуски. И в том и в 
другом случае перед началом ужина капитан Смит рассказывал последние новости – 
или пытался рассеять последние слухи, основывающиеся обычно на передачах с 
Земли или с Ганимеда. Обвинения и оправдания слышались здесь и там: похищение