боевых винтокрылых аппаратов остались быстро испаряющиеся на земле черные 
кляксы. Ни одному человеку из экипажей «Акул» и десанта «Оборотней» спастись, 
конечно, не удалось.
– Ну вот и все, – обернулся «Ельшин» на слабый возглас Соболева. – Не передумал,
 ганфайтер? Э-э, какой ты впечатлительный. Ну, не передумал, тогда прощай.
Матвей не ответил, все еще находясь под впечатлением происшедшего.
Только что на его глазах были уничтожены ни в чем не повинные люди, солдаты, 
молодые ребята, которым едва исполнилось девятнадцать-двадцать лет. Вряд ли они 
знали, куда и зачем летят, за кого и против кого их послали воевать, но ни один 
не заслужил такой смерти!
И как бы в ответ на мысли и чувства Соболева его внутренняя вселенная сама 
собой соединилась с внешней, образовав канал связи с менталом и мгновенно 
изменив энергетическое состояние реципиента, переведя его на уровень, 
практически недоступный обыкновенному человеку. Правда, как оказалось, уровень 
этот был все же гораздо ниже того, который требовался для схватки с «монархом 
тьмы» на равных.
Видимо, Ельшин – Конкере был занят своими мыслями и решал какие-то иные задачи, 
не связанные с делами Земли, потому что не сразу отреагировал на изменившееся 
поведение ганфайтера, которого не считал серьезным соперником. Для «гашения» 
обычного человека, по его мнению, достаточно было мысленного приказа «Умри», 
чтобы сердце у того остановилось, но Матвей сумел блокировать приказ и даже 
ответить таким же, правда, в несколько ином диапазоне и с иной эмоциональной 
окраской. Его пси-ответ можно было перевести как: сам сдохни, гад!
«Ельшин» удивленно оглянулся, в свою очередь легко парировав удар, затем 
нахмурился, выбирая, каким образом лучше наказать наглеца, но в это время в 
спальне возник Тарас Горшин.
Волна оцепенения, накрывшая Матвея, отхлынула, вернулся пульс паранормального 
чувствования, а с ним появилась и способность психокинетического воздействия на 
предметы. Словно в подсознании открылась вдруг незаметная дверца и суфлер, 
высунувшийся оттуда, шепнул Матвею-актеру заветную магическую фразу: сим 
повелеваю!
Дальнейший поединок «монарха» с молодыми магами – если воспользоваться 
терминологией мифов и сказаний, почти адекватно отражающих точность термина для 
земных условий, – проходил с применением пси-энергетических ударов в 
иновременье и частично в ином пространстве с другим количеством измерений. 
Закончился бой спустя десятую долю секунды по земному времени, хотя, по 
впечатлениям Матвея, длился не меньше часа.
В результате не ожидавший отпора Конкере, базой которому служило обыкновенное 
человеческое тело генерала Ельшина, сковывающее его, как тесный костюм, 
отступил, мобилизуя резервы и перестраивая организм.
Матвей огляделся и не поверил своим глазам: от дачи не осталось камня на камне! 
Они стояли посреди причудливой формы развалин, словно в руинах инопланетного 
города, и ползли среди искривленных, сочащихся зеленым дымом столбов и стен 
полупрозрачные языки светящейся пыли, вспыхивающие голубыми и зелеными искрами.
Горшин воспользовался паузой, бросил Матвею в пси-диапазоне:
– Уходи!
– Я помогу.
– Уходи, дурак! Спасай свою Кристину. Кому ты будешь нужен, состарившись за 
минуту на полста лет?
– Я помогу, – упрямо повторил Матвей.
– Это моя проблема, и решать ее я буду сам. Беги!
И Матвей повиновался. За что потом себя возненавидел. Убежал он недалеко и тут 
же вернулся, но бой между «монархом тьмы» и Тарасом уже закончился. Конкере 
ответил на вызов, и даже человеку Внутреннего Круга, коим считал себя Горшин, 
не удалось отбить атаку.
Когда Матвей глянул на то, во что превратилось тело Тараса, к горлу подступила 
тошнота. Пси-взрыв не потревожил только головы Горшина, остальное 
трансформировалось в кошмарную мешанину трех десятков живых существ, проросших 
друг в друге, и весь этот конгломерат еще жил, вздрагивал, копошился, царапал 
сам себя, расползался в разные стороны. Глаза Тараса были открыты, но ничего не 
видели. Губы шевельнулись, и Матвей услышал шепот:
– Она была… всегда свежа и приятна… и верна… и всегда – неизменно добра… моя 
Елинава… лю-би-ма-я.
Шепот стих.
Матвей снизу вверх глянул на убийцу, не особенно удивившись тому, что Ельшиных 
стало двое: один в два раза выше другого. Конкере создал себе другую оболочку, 
освободив тело генерала, хотя и сохранил его облик.
– Будь ты проклят!
Псевдо-Ельшин только отмахнулся, и этот его небрежный жест мог стать последним 
для Матвея, если бы в действие не вмешались силы, превосходившие мощь «монарха».

Кто-то прикрыл Соболева прозрачным колпаком пси-поля. Рядом возникли такие же 
прозрачные пузыри с фигурами внутри, лопнули, и взору представились трое людей. 
Двоих Матвей узнал сразу – это были инфарх и его спутница, приходившие к нему 
во снах. Одетые во все белое, они походили на библейских ангелов, только что 
без крыльев. От мужчины веяло скрытой мощью и мужественностью, женщина была 
молода и прекрасна.
«Монарх тьмы» стал таять, исчезать, распадаться на множество «капустных 
листьев», которые попытались охватить появившихся иерархов со всех сторон, 
однако сделать этого не смогли. Всплеском пси-поля, который Матвей ощутил, как