– Хорошо, уговорил. Хотя если бы не твое «надо», я плюнул бы на эту кодлу. Все 
равно всех гадов не передавишь.
– Я не просил тебя идти со мной.
– Ты меня не понял. Двоих мало для штурма цитадели Ельшина, о которой поведал 
наш друг Хасан. Если только он не присочинил чего-нибудь. Кстати, меня очень 
заинтересовало секретное помещение генерала в подвале. Что он там прячет? 
Впрочем, выясним по ходу дела. И еще: кто такой все-таки «монарх тьмы»?
– Если бы я это знал, – ответил Матвей, ощутив внезапное дуновение ледяного 
ветра. Кто-то глянул на него в упор – Матвей даже обернулся: стена! – глумливо 
подмигнул и исчез, но уже было ясно, что их снова запеленговали.
– Что? – Василий внимательно посмотрел на застывшего напарника.
– Пора уходить… – Матвей не договорил, кто-то вошел в дом.
Дверь открылась, пропуская не человека – тень, призрака, материализовавшегося 
посреди гостиной. Горшин глянул на гостей, готовых к бою и застывших в 
характерных позах, блеснул белизной зубов:
– Привет, бойцы. Моя автоматика сообщила мне, что в доме появились «крутые» 
гости, и я поспешил сообщить, что здесь небезопасно. Собирайтесь, уходим.
Сборы длились несколько минут. Горшин предложил гостям переодеться в пятнистые 
десантные костюмы, легкие, прочные и удобные, сменил одежду сам, и они 
поспешили из дома. Но хозяин вывел их не на улицу, а во двор, где задержался на 
минуту, чтобы вывести из сарая сказочной красоты спортивный «Понтиак».
– Берите, это ваш.
Ганфайтеры переглянулись.
– Боюсь, мы не сможем вернуть его на конюшню, – пробормотал Матвей.
– Не важно, садитесь. Выезжайте задами и ждите вон у того леска. – Горшин 
показал рукой. – Я тут оставлю кое-какие сюрпризы и догоню.
– Что-то мне не нравится подобная щедрость, – понизил голос Василий, 
встрепенулся: – Можно, я за руль сяду? Ни разу такой машины не водил.
«Понтиак» был красив не только снаружи, но и внутри, и некоторое время ушло на 
разглядывание внутреннего дизайна кабины. Наконец Василий сказал: «Да-а!» – и 
включил зажигание; в кабине мотор был практически не слышен. Но отъехать со 
двора они не успели: со стороны дома вдруг послышались крики и стрельба.
– Карамба! – мрачно сказал Василий. – Этого нам только не хватало.
Матвей давно ждал чего-то в этом роде, поэтому остался спокоен.
– Езжай.
– Но там этот твой приятель… человек Круга…
– Поехали, ты еще не знаешь, на что он способен. Сказал, догонит, значит, 
догонит.
Василий погнал «Понтиак» по еле заметной, заросшей травой дороге к воротам, 
распахнувшимся перед ними, и дальше вниз, к балке, пока не выехал к лесополосе. 
Остановил машину, оглянулся.
– Может быть, все-таки вернемся, поможем? Если это снова зомби, даже твоему 
гипермену придется туго.
Матвей не отвечая смотрел назад, на дом Горшина, там вокруг метались какие-то 
фигурки, мелькали огни, дымы, шла стрельба. Серебристый, отсвечивающий рыбьим 
перламутром «Шевроле» Тараса вынырнул откуда-то слева, притерся рядом.
– Что остановились? – Горшин тоже глянул на свой дом.
– С кем они воюют? И кто?
– Зомби. С такими же зомби, но с призраками, идеальными видеокопиями.
Над одним из строений поместья вдруг рассыпалось веером зеленое сияние, 
строение – нечто вроде гаража – превратилось в мыльный пузырь и лопнуло с 
режущим слух свистом.
– Эт-то еще что… – Матвей остановился, ощутив на затылке тяжелый угрожающий 
взгляд, схватил автомат с заднего сиденья.
Еще с одним строением – сараем для скота – произошло то же самое. Следом 
превратились в шары-взрывы и остальные сарайчики, постройки и погреба, лишь дом 
оставался самим собой, только налился оранжевым светом, будто раскалился 
докрасна.
– Езжайте, я догоню, – странным голосом произнес Горшин.
Матвей глянул на него и не смог отвести взгляд: глаза у Тараса светились, но 
светились многоцветно! Радужки глаз были поделены на четыре сектора, имеющих 
каждый свой цвет – желтый, зеленый, голубой и красный. И плавилась в этих 
глазах такая ненависть и угроза, что у Матвея волосы стали дыбом. В следующее 
мгновение Горшин рванул свою машину вниз, в балку, и исчез. Матвей очнулся, 
ткнул Василия в плечо, и тот погнал «Понтиак» вдоль лесополосы к шоссе. Спустя 
несколько секунд их догнал странный вопль, полный тоски и силы и других не 
определимых человеческим языком чувств, в котором смешались орлиный клекот, 
рыдание, вой пурги и трубный зов слона. Вопль был так необычен и жуток, что 
даже у привычных к неожиданностям контрразведчиков вызвал приступ страха и 
желание заткнуть уши. Запомнили они его на всю жизнь.
– Ни фига себе! – пробормотал Василий спустя несколько минут, когда за лесом 
уже не стало видно ни дома Тараса, ни поселка. – Что это было?
– Конкере, – ответил притихший Матвей. – «Монарх тьмы». Вернее, его проявление.
Дальше они ехали молча.
Горшин догнал их через полчаса, посигналил и, когда «Понтиак» остановился, 
пересел к ним в машину. Он был угрюм, но спокоен.
– Поехали, довезете меня до Буденного, а там наши пути разойдутся.
– А «Шевроле»?
– Он мне больше не понадобится. К тому же боюсь, что на нем осталась печать зла.