В электрощитовой, где остался мешок со снаряжением, он раздумывал над ситуацией 
ровно столько, сколько понадобилось, чтобы принять второй вариант. Был еще 
третий, запасной, но вовсе сумасшедший: перебить всю охрану и половину игроков 
в покер.
На первом этаже клуба он появился спустя полчаса, как раз когда Вадим Борисович 
Чураго уединился в массажном кабинете с массажисткой. Теперь на Матвее был 
строгий костюм песочного цвета, не стесняющий движений, желтая рубашка с 
кремовым галстуком и летние туфли.
«Гориллы» преградили ему путь, когда до массажного кабинета оставалось пройти 
полкоридора.
– Глянь-ка, Марк, еще один прет. Сегодня, наверное, день открытых дверей, а нас 
не предупредили. Куда лезешь, интеллигент? Приемный день у босса в понедельник. 
И вообще, как ты сюда попал в таком виде?
Матвей мог бы атаковать этих двоих прямо сейчас, успевая перехватить третьего 
до того, как поднимется тревога, но это было рискованно, а ему еще предстояло 
отыскать и освободить Кристину.
– Не морщь лоб, – сказал Матвей тихо, доставая удостоверение. – Шкура лопнет. 
Читать умеешь?
Марк, монументальный, как статуя Геркулеса, нахмурился, бросил на Матвея 
угрожающий взгляд, сцапал лапищей документ, прочитал, удивленно вскинул брови и 
передал документ коллеге. Тот среагировал примерно так же, потому что 
удостоверение принадлежало офицеру ФСК. На зеленоватой пластиковой карточке 
левого разворота – фотография с печатью, над ней – вытиснен герб России, ниже: 
«Федеральная служба контрразведки России». На правом развороте наискось две 
полосы, красная и золотая. На золотой отпечатано: «Управление «И», на красной: 
«Майор Карелла Степан Петрович».
– Какого дьявола? – уставился на Соболева стриженый телохранитель. – Что тебе 
нужно?
– Во-первых, не тебе, а вам. Во-вторых, мне срочно нужен генеральный прокурор,
 – сухо ответил Матвей. – Речь идет о его жизни.
– Какого дья…
– Заткнись! Или пропусти, или доложи ему. Скажи, есть сведения о ганфайтере из 
«Смерша», он поймет.
Охранник подумал и принял решение, что для него было равносильно подвигу.
– Ну, смотри, майор! Если шеф меня потом… из-под земли достану!
– Я не уголь, ты не шахтер. Иди, волноваться вредно.
– Ладно, – угрожающе произнес стриженый, – потом поговорим, шутник. Марк, обыщи 
его на всякий случай.
Пока бритоголовый обыскивал Матвея, тот прикидывал варианты разговора с Чураго, 
но ничего не успел придумать, охранник вернулся быстро.
– Проходи. Да на массажистку смотри не заглядывайся, шеф этого не любит. Еще 
покалякаем, если ты такой смелый и крутой, каким кажешься.
– Лучше бы тебе от этого поберечься, – равнодушно сказал Матвей, направляясь к 
двери, из которой выглянул еще один «качок».
То ли сказался резкий выход из состояния «экстра», то ли по другой причине, но 
чувствовал себя Матвей неважно. Во всяком случае, войти в стресс второй раз ему 
не удалось.
Вадим Борисович Чураго ждал его, сидя в кресле возле массажного лежака, 
завернутый в простыню, распаренный, с выражением блаженства на красном лице. 
Кроме низкого лежака, здесь стояла двухспальная кровать без постельного белья, 
а рядом с кроватью – хорошо сложенная девица лет двадцати и передвижной столик 
с напитками и фруктами.
Телохранителей было двое: один у двери в позе Харона, ожидающего пассажиров, 
второй позади кресла хозяина: этот был опаснее остальных, судя по телосложению, 
позе и взгляду, которым он с головы до ног смерил Матвея.
– Кто вы? – осведомился прокурор приятным голосом, тоже не хилый, с приличной 
мускулатурой, почти без жировых прослоек.
Матвей подал удостоверение охраннику у двери, тот передал его Шерифу. Хотя, 
возможно, никто из телохранителей не знал его под этой кличкой.
– Чем обязан?
– Я хотел бы поговорить с глазу на глаз, – буркнул Матвей. – «Светиться» с 
информацией мне ни к чему.
– Вот уж позвольте не согласиться. Вы сами напросились на встречу, не я, так 
что принимайте мои условия. В этой комнате лишних нет.
– Самодовольный дебил, – угрюмо усмехнулся Матвей. – Тебе жить осталось, может, 
до вечера, а ты куражишься. Как говорит Иоанн в Откровении: «Ты носишь имя, 
будто жив, но ты мертв».[62]
На лицо Чураго набежала тень.
– Выбросьте его на съедение псам, – сказал он пренебрежительно.
Телохранитель у двери шагнул было к Матвею, но тому наконец удалось сломить 
инерцию воли и включиться в суперрежим.
Он был прав: серьезное сопротивление оказал лишь второй телохранитель, 
худощавый, подвижный и верткий, прекрасно знавший кунгфу и тайский бокс. 
Первого Матвей вырубил прямым выпадом в солнечное сплетение, затем успокоил 
готовую завизжать девицу. Но схватку с кунгфуистом закончил лишь спустя минуту: 
никак не удавалось нанести нокаутирующий удар, противник ускользал, стоически 
держал непрямые удары и наносил ответные, достав пару раз Матвея на уклонении. 
В конце концов Матвей разозлился на себя, рассчитал дыхание, успокоился и 
поймал охранника на атаке, нанеся ему точный удар ладонью в гортань, по точке 
рэн-сэн. Парень свалился без звука, удар вызвал рефлекторную остановку сердца,