Мрачная, выжженная, холмистая равнина. Чёрные, коричневые, серые, фиолетовые, 
сиреневые цвета, кое-где чуть более светлые полосы, оранжевые плеши песка, 
белые, как кость, скалы. И толстая, стеклянная на вид стена, пересекающая 
равнину из конца в конец, разделяющая этот мир на две части.
Впрочем, цвет мира за стеной был таким же угрюмым, разве что равнина там была 
сплошь усеяна дымящимися кратерами.
Небо, накрывающее равнину по обе стороны стены, напоминало пухлую облачную 
пелену бурого цвета, которую то и дело в разных концах сотрясали зеленоватые 
сполохи, словно отсверки бушевавшей где-то за горизонтом грозы. Изредка из этой 
пелены на равнину начинал струйками сыпаться чёрный пепел. Но не это привлекло 
внимание Посвящённых.
В стене, разделявшей равнину, зияла гигантская звездообразная дыра, края 
которой вывернулись изнутри фестонами и канделябрами, напоминая застывшее 
стекло.
Некоторое время земляне рассматривали дыру, принюхиваясь к ментальным полям и 
местным излучениям. Потом Самандар изрёк:
– Врата Ада! Могу побиться об заклад: Конкере здесь уже нет.
– Стас… – пробормотал Василий Никифорович.
– Парень решил испытать синкэн на заклятии, удерживающем Монарха в его тюрьме. 
И ему удалось его нейтрализовать.
– Ещё не факт…
– Только синкэн-гата способен пробить магическую стену, сооружённую когда-то 
Ангелами «розы».
– Но тогда где он? Где Маша?
Самандар не ответил. Он мог только предполагать, что случилось с бывшим 
оруженосцем Воина Закона, и предположения эти не вызывали оптимизма.
– Пойдём туда?
Василий Никифорович поёжился: этот мир отнимал энергию у любого живого существа,
 поэтому казалось, что равнину пронизывает леденящий ветер.
– Мы достигли физических и умственных пределов, Вахид. Чтобы идти дальше, нам 
надо избавиться от самих себя.
– Соболев же сохранил своё человеческое тело.
– Только для контактов с нами. Дальше нам пути нет. Возвращаемся.
– Куда?
– Домой.
– Может быть, все-таки рискнём?
– Сам только что корил меня за риск. Нам нужны спутники: Иван Терентьевич, Уля, 
Юрьев – если мы его найдём, Хранители, если кто-то из них согласится 
присоединиться к нам. Вдвоём мы дорогу в Ад не осилим. Но если Монарх Тьмы 
вырвался на свободу… представляешь, что может произойти?
Взгляды мужчин встретились.
Они хорошо понимали друг друга без слов.
Глава 11
ПОИСКИ ИНТЕГРАТРОНА
Энергия бурлила в жилах и требовала выхода.
Марат Феликсович едва не кончил, с трудом удержавшись от извержения семени. 
Конечно, он мог бы снова «сбросить пар» на секретарше, ждущей этого момента, но 
у него были другие намерения.
Завершился третий успешный запуск программы психоэнергетического «отсоса»: 
первый был проверен на депутатах Госдумы (ох и паника там началась потом, 
обсмеяться можно), второй – на пассажирах станции метро «Полежаевская», и вот 
теперь – на работниках и посетителях Останкинской телебашни; всего их набралось 
чуть больше ста семидесяти человек. И всё же эффект подзарядки ощутимо повысил 
пси-заряд Меринова, заставив его испытать непередаваемые ощущения эйфорической 
вседозволенности.
Бросив взгляд на секретаршу (глаза Марата Феликсовича светились, как у кошки в 
темноте), он опять же с трудом удержался от соблазна сорвать с Инны одежду (это 
уже начинало входить в привычку) и переключил сознание на решение более важной 
задачи – объединение всех, ранее подвергнутых пси-атаке, людей в единую 
мистическую систему, которая могла бы стать его энергобазой для последующих 
экспериментов с реальностью. Целью же Рыкова-Меринова было создание глобального 
эгрегора для беспрепятственного программирования человечества. Иными словами, 
Марат Феликсович хотел сделать то же самое, что когда-то Монарх Тьмы с 
Блаттоптера сапиенс, – «подкорректировать» вид хомо сапиенс таким образом, 
чтобы получился новый вид разума. Но поскольку Монарх теперь оказался на 
свободе и вынашивал планы своего следующего Изменения, он таким образом начинал 
мешать Меринову в осуществлении своего замысла. Вот почему Марат Феликсович 
спешил, экспериментируя с «отсосами» пси-энергии, не боясь расследования 
спецслужбами внезапных потерь сознания большими коллективами людей. Он надеялся 
запрограммировать население России раньше, чем учёные и эксперты ФСБ поймут, 
что происходит.
Соединение обработанных «глушаком» людей в единый пси-организм прошло на сей 
раз быстро и успешно. Набралось около полутора тысяч пси-сфер, достаточно 
мощный эгрегор, способный действовать по приказу как единое целое, несмотря на 
разделяющие людей расстояния.
«Ждите, мои подданные! – мысленно потёр руки Марат Феликсович. – Скоро наступит 
и ваша очередь стать генератором силы. Когда нас будет не полторы тысячи, а сто 
пятьдесят миллионов человек, ни один иерарх не сунется в Материнскую 
реальность! Владеть ею буду я!»
Однако Меринов ошибался. Существовал объективный закон социальных отношений, не