– Хорошо, этому действительно пора положить конец. Что ещё?
– Мочить вербовщиков девчонок, попадающих затем не в «престижные клубы» за 
рубежом, а в руки рабовладельцев. Вообще у меня составлен целый список объектов 
прямого воздействия, хотите взглянуть?
Василий Никифорович и Парамонов переглянулись.
– Показывай.
– Идёмте в кабинет.
Самандар включил ноутбук, проверил защитные системы, вывел на экран 
разработанный им план работы «чистилища» по «низам».
Среди объектов воздействия были и продажные судьи, и прокуроры, таможенники и 
чиновники мэрий, банкиры бандитов и террористов, полковники и генералы, 
торгующие оружием и секретами отечественных военных технологий, медики, 
торгующие младенцами, мелкие клерки, подписывающие документы за вышестоящих лиц 
или «теряющие» важные указы министров и президента, а также лидеры бандитских 
группировок, занимающихся прямым разбоем и грабежом. Всего в списке Самандара 
насчитывалось триста двенадцать пунктов, за каждым из которых стояла та или 
иная социальная проблема.
– Я многого не знал, – мрачно покачал головой Иван Терентьевич. – Это же полный 
беспредел!
– Могу показать план работы по «верхам», – бесстрастно сказал Вахид Тожиевич. – 
Он разработан по результатам последних расследований «караул-команды» ТВЦ и 
Счетной палаты. Там гораздо более впечатляющие факты.
– Не сегодня. – Парамонов посмотрел на часы. – Мне пора в поликлинику. Кстати, 
спасибо за помощь брату. Он до сих пор в шоке от вашей операции. Но не будете 
же вы и дальше лично заниматься реализацией «низового» плана?
– «Низами» будут заниматься Веня Соколов и Юлик Буркин. Их группы практически 
сформированы и ждут целеуказаний.
– Хорошо, звоните, если понадоблюсь.
Парамонов ушел.
Самандар выжидательно посмотрел на задумчивого Котова.
– У тебя какие-то сомнения?
– Я переживаю за Стаса, – признался Василий Никифорович. – Чую, с ним и с Машей 
случилась беда. Надо попытаться отыскать их в «розе». Тебе придётся какое-то 
время обходиться без меня, я иду на их поиски.
– Когда?
– Сегодня вечером. Больше ждать нельзя.
– Хорошо, я решу кое-какие проблемы и пойду с тобой. Рыков наверняка попытается 
задавить нас, и без помощи Стаса с его синкэн-гата нам не обойтись.
Василий Никифорович вспомнил свой сон, вздохнул. Он уже не верил, что 
когда-нибудь увидит парня, ставшего ему сыном, но очень хотел, чтобы это 
случилось.
Глава 7
ПОХОД В «РОЗУ»
Это был не первый поход Посвящённых в «розу реальностей», представлявшую собой 
пространство допустимых состояний мира, поэтому они знали, что можно брать с 
собой, а что нельзя. В принципе, все вещи были лишними, включая оружие. 
Переходя границы «лепестков розы», путешественники невольно изменяли их 
параметры, и каждая взятая с собой вещь фундаментальной реальности, каковой 
была земная, жёстко структурировала «иллюзорные» реальности, подстраивая их 
условия под единый «абсолютный алгоритм».
Они взяли с собой лишь специальные ножи из углеродистой керамики, оставшиеся у 
Самандара с прошлых времён, не читаемые «магическими детекторами» граничных 
сторожей, и по фляжке с водой. Остальное – защиту и транспорт – должен был 
обеспечить тхабс – особое «магическое заклинание», имеющее силу физического 
закона. Недаром тхабс называли «следом» Безусловно Первого, Творца Мироздания, 
«сдавшего» его «в аренду» своему ученику, оказавшемуся впоследствии первым в 
истории Вселенной Отступником.
Условились, что в случае непредсказуемых изменений ситуации каждый будет 
«включать» тхабс, не дожидаясь реакции спутника. Оба знали, что даже тысячные 
доли секунды иногда решают судьбы великих воинов и магов, и были готовы 
подчиниться не мысли, а инстинкту, опережающему любую реакцию сознания.
Как-то в разговоре с Котовым Иван Терентьевич затронул тему потенциальных 
возможностей тхабса, имеющего некие интервалы использования. Но это было давно, 
и Василий Никифорович помнил лишь то, что тхабс может изменять состояние 
владельца не только в интервале «разрешённой неизвестности», дающей право 
переходить границы «розы», но и в интервале «разрешённой хроноинверсии». Однако 
вспомнил об этом Котов только сейчас, перед самым походом, пожалев, что не 
выяснил у Парамонова суть темы.
– Забыл что? – оценил его застывший взгляд Самандар, проницательный, как 
психиатр.
– Нет, ничего, всё в порядке, – встряхнулся Василий Никифорович. – Вспомнил 
давний разговор с Иваном Терентьевичем.
– О чём?
– Потом поговорим. Ты готов?
– Как пионер.
– Тогда помчались. Сначала выходим в «мир А», потом решим, куда двигаться 
дальше. Не напороться бы на сторожевых псов.
Василий Никифорович имел в виду особые программы контроля границ реальностей, 
способные приобретать физическую сущность и плоть.
– Асата убил ещё пентарх Удди, – пожал плечами Самандар. – Если никто его не