– Будем надеяться.
Они посмотрели друг на друга и исчезли.
Глава 6
МОМЕНТ ИСТИНЫ
Ульяна не одобрила решение мужа возродить «чистилище», но и не стала его 
отговаривать. Только посоветовала применить к делу системный подход, а не 
работать, как прежде, по «шестёрочным низам» российского криминалитета.
Василий с ней согласился. Он и сам понимал, что, если чиновничье-криминальному 
беспределу не бить по рукам на всех уровнях, снизу доверху, систему власти не 
научишь жить по закону. Уровней же этих они с Вахидом Тожиевичем насчитали пять.

Первым был «президентский».
Сам президент ничего не мог предпринять без одобрения поддерживающей его 
команды, куда входили советники, эксперты и чиновники Администрации, без 
участия которых не продвигался в жизнь ни один президентский указ.
Второй уровень образовывали министры правительства, сам премьер и главы 
Законодательных собраний, а также губернаторы, назначаемые президентом, но 
опять же – только с согласия ближайших помощников.
Третий уровень контролировал второй: собственно Государственная Дума, 
надстройка над ней – Совет Федерации, подчинённые им структуры.
К четвёртому Василий Никифорович и Самандар отнесли прокуратуру и судебную 
систему, всё чаще покупаемые криминалом. Так, по данным Высшей квалификационной 
коллегии судей, в прошлом году слушались сорок пять уголовных дел в отношении 
судей, но ни один из них не был обвинён в получении взяток. Запачкавшихся 
служителей Фемиды просто тихо лишили полномочий, некоторых перевели на другие 
участки, и лишь единицы получили наказание в виде условных сроков на два-три 
года. В тюрьму никто из них не сел.
И, наконец, пятый уровень составили чиновники среднего звена государственной 
машины, контролирующие таможню, систему лицензирования, природные ресурсы, 
банковскую систему, расходование государственных средств, приватизацию и 
торговлю.
Конечно, Котов и Самандар понимали, что им не обойтись без «чистки» низовых 
звеньев коррумпированных властных структур, но приоритетным это направление 
деятельности «СМЕРЧа» считать было нельзя. Эти люди были исполнителями воли 
высших фигур госвласти, хотя при этом они тоже нередко проявляли инициативу, 
чтобы урвать более лакомый кусок.
– Да-а… – почесал в затылке Василий Никифорович, сидя перед экраном компьютера 
Самандара у него дома. – Нам двоим с такой мощной системой не справиться.
– Никто и не говорит, что мы будем работать вдвоём, – хладнокровно заметил 
Самандар. – Я уже начал подыскивать кадры. Предлагаю принять в наш «СМЕРЧ» в 
качестве комиссара первого зама Верховного атамана Союза казаков России. Год 
назад на него было совершено нападение, а совсем недавно убили его 
девятнадцатилетнюю дочь и восьмидесятилетнюю тётю. Он согласится.
– Причина известна? – помрачнел Котов.
– Дочь атамана приехала к тёте в посёлок Малино под Зеленоградом…
– Я имею в виду причину нападения на него самого.
– Скорее всего, Владимир Медведев имел какие-то документы по истории казачества,
 которые решили изъять у него убийцы. Он занимался теорией казаческого движения,
 писал статьи, готовил аналитические доклады о ситуации в стране и редактировал 
казачью газету «Правь».
– Кому понадобилось нападать на его семью?
– Думаю, тому, кто не заинтересован в освещении подлинной истории отечества. 
Разберёмся.
– Хорошо, допустим, он присоединится к нам. Но в комиссариате должно быть не 
менее пяти-семи комиссаров.
– Есть ещё две кандидатуры: Юрьев и Парамонов Иван Терентьевич. С Иваном я уже 
беседовал, он согласен.
– Но ведь Юрьев хотел возродить Союз Неизвестных…
– Он где-то в «розе», насколько мне известно, надо поискать бывшего кардинала. 
Если он согласится, Рыкову до нас не добраться.
– Вряд ли Юрий Венедиктович согласится. Он лидер по натуре и всегда стремился 
занимать главенствующие посты.
– Ты будешь возражать, если он возглавит «СМЕРЧ»?
Василий Никифорович задумался.
– Пожалуй что и нет. Лишь бы он не загордился, не стал сатрапом. Кто ещё?
– Помнишь полковника Синельникова из МУРа? Он занимался «стопкримом», когда с 
нами были Соболев и Горшин.
– Кто же забудет такую колоритную личность? – невольно улыбнулся Василий 
Никифорович. – Разве он ещё жив?
– Жив, хотя и был серьёзно ранен, работает в Генпрокуратуре, старший советник 
юстиции, генерал.
– Он не пойдёт. Синельников – человек закона, его трудно соблазнить работать 
против коллег, хотя и ради более важного принципа, ради восстановления Закона 
справедливого возмездия.
– Когда мы сбросим ему полную информацию о коррупции в высших эшелонах власти, 
он присоединится к нам.
– Не уверен, но попытка не пытка. Кого ещё ты наметил в комиссары?
– Твою жену, – спокойно ответил Вахид Тожиевич.
Василий Никифорович вздёрнул брови, с сомнением заглянул в узкие чёрные глаза