– В общем-то говорю то, что есть. Однако мы знаем, что вы, господин Горшин, 
владеете таким специфическим видом рукопашного боя, как «наваждение». Вот и 
подумалось: не вы ли вмешались?
Тарас почувствовал, как напряглись мышцы живота. О том, что он владеет 
«наваждением», знали всего три человека в мире: учитель, пентарх Герард и 
Дмитрий Щербань. Служака-майор, даже возглавляющий отдел внутренних 
расследований УФСБ Чечни, не мог узнать об этом ни при каких обстоятельствах. 
Если только ему не сообщили об этом специально!
Мысли побежали торопливо и вихристо, складываясь в цепочки 
причинно-следственных объяснений. Стало ясно, что к нападению причастны местные 
силовики, предупрежденные кем-то из Москвы о прибытии Елисея Юрьевича и 
нанявшие боевиков для его ликвидации. Но это еще надо было доказать, а 
положение Тараса складывалось не в его пользу. Он не знал, где сейчас находится 
учитель и стоит ли сопротивляться, если гости вознамерятся его арестовать.
– Что вы такое говорите? – улыбнулся Тарас, начиная «качать маятник» эмоций 
собеседника, ведущий к торможению реакций. – Я никогда не слышал о… как вы 
сказали? Наваждение?
Гости переглянулись.
– Хорошо, пойдем дальше, – не стал акцентировать внимание на этом вопросе 
Самофалов. – Действительно, свидетели показали, что вы все время находились в 
доме и никуда не отлучались.
– Точно так, товарищ майор.
– Тогда в связи с этим вопрос второй: почему убили толь-ко прокурора и его жену,
 а вас даже не зацепило? Ведь вы тоже находились в доме вместе с убитыми?
Майор впился глазами в лицо Горшина, оставшееся невозмутимым.
– Нам просто повезло, – проговорил Тарас, продолжая давить на психику 
собеседника интонацией голоса и едва заметными покачиваниями рук.
Майор хмыкнул, расслабился, поскреб за ухом, достал сигареты.
– Курите?
– Спасибо, не курю.
– Правильно делаете. – Гость выпустил клуб дыма. – Как говорится: курить – 
здоровью вредить. Хотя иногда этот процесс полезен, особенно когда играешь в 
карты. Есть даже неписаное правило: кури больше – партнер дуреет. Я был недавно 
в Эстонии, так там приняли очень суровый закон в отношении курильщиков. Там 
штрафуют за курение даже в подъездах и на лестничных площадках.
– Очень интересно, – вежливо сказал Тарас, добавляя в тон голоса вкрадчивое 
сочувствие.
Майор поперхнулся, удивленно вскинул на него глаза, затушил сигарету и встал.
– К сожалению, гражданин Горшин, вам таки придется проехать со мной в 
управление.
– По поводу чего? – Тарас надавил на психику Самофалова сильнее, добавляя 
убедительности колебаниям рук.
Майор в нерешительности посмотрел на своего помощника, закрыл глаза, 
мечтательно расслабляясь, потом опомнился и сделал озабоченное лицо.
– Вы так и не ответили на мои вопросы. А жаль. Не пришлось бы ехать с нами, 
устраивать допрос по всей форме, с применением спецсредств.
– Но ведь я и так не поеду с вами, – кротко и доверительно сказал Тарас. – У 
вас нет никаких оснований, а главное – письменных распоряжений начальства для 
моего задержания. Не так ли?
Майор с сомнением почесал за ухом и, наверное, вообще уплыл бы в беспамятство, 
если бы не его молчаливый помощник в куртке. Он достал пистолет, навел на 
Тараса и негромко произнес:
– Пошли. Аппарат покажет, что ты знаешь.
Он, вероятно, имел в виду детектор лжи. Такие устройства, компактные и 
эффективные, основанные на фиксировании физиологических реакций человека во 
время допроса, появились и на вооружении работников отечественных спецслужб.
Тарас заглянул в его прозрачные глаза и понял, что этого коротко стриженного 
аборигена качанием биополей не проймешь. Его пси-сфера была хорошо защищена 
высоким порогом отсутствия сомнений и мыслей вообще. По сути, он был хорошо 
тренированным биороботом, готовым выполнить любой вербальный приказ начальства 
или целенаправленную пси-команду.
Однако от эксперимента по переподчинению чекиста Тараса спасло появление 
учителя.
Он возник в проеме двери совершенно бесшумно, как призрак, и несколько 
мгновений исподлобья смотрел на сцену в гостиной. Затем прошел вперед и 
проговорил сухим, наждачным голосом:
– Что здесь происходит?
Майор Самофалов и его напарник оглянулись.
В тот же миг Тарас выпрыгнул из кресла, жестом фокусника выкрутил пистолет из 
руки мужчины в куртке и приставил ствол к его виску. Тот дернулся и замер, 
меняясь в лице.
– Это лишнее, – сказал Елисей Юрьевич, бросив взгляд на Горшина.
Тарас привычно разрядил пистолет, сунул обойму в карман чекиста, а пистолет ему 
в руку и сел на место с безмятежным взором. Ошеломленный такой демонстрацией 
превосходства, стриженый чекист в нерешительности посмотрел на своего командира,
 достал обойму, но заряжать пистолет не стал.
– Ну-с, что происходит, джентльмены? – повторил вопрос Елисей Юрьевич.
– Меня хотели забрать в управление для допроса, – ответил Тарас. – Товарищу 
майору очень хочется знать, почему мы остались живы.
Самофалов спохватился: