Елисей Юрьевич снова покачал головой.
– Этому я тебя не учил.
– Меня учила жизнь. Я два года служил в спецназе, воевал в Таджикистане с 
наркокурьерами. Эта мразь ничем не отличается от здешней мрази. Она должна быть 
ликвидирована!
– Если таковы твои убеждения, то Герард прав – ты не готов к восприятию 
ценностей Круга. Хорошенько запомни: месть не дает избавления!
– В данном случае это не месть, – упрямо сжал губы Тарас. – Это возмездие!
– Не будем спорить. Жизнь убедит тебя в конце концов… или не убедит. Выполни 
только одну мою просьбу. Я уже не смогу тебя чему-либо научить, ты уходишь, и я 
это вижу. Но все же попробуй тщательнее рассчитывать каждый свой шаг. Иначе 
путь потерь для тебя будет слишком жестоким.
Тарас отвернулся, сдерживая возражения и желание поспорить, сказал через силу:
– Хорошо, учитель.
Посидев так немного, он спросил:
– Что будем делать?
– Ничего, – ровным тоном проговорил Елисей Юрьевич, поднимаясь. – Поможем 
похоронить Антона с Диной, отправим домой… м-м, «груз 200» и улетим сами. Здесь 
нам больше делать нечего.
– Но ведь нас хотели убить!
Глаза Смирнова вспыхнули.
– Они знали, что нас убить нелегко, это была разведка боем. Меня хотели 
разгневать, заставить потерять голову, броситься в погоню, чтобы нанести 
внезапный удар. Пойти у них на поводу, значит – проиграть.
– У кого «у них»?
Елисей Юрьевич расслабился, прошелся ладонью по лицу, успокаиваясь, направился 
к двери. На пороге оглянулся.
– Я мешаю одному нашему приятелю. Кстати, ты тоже. Но если они еще надеются, 
что ты примкнешь к ним, то насчет меня у них сомнений нет.
– Никогда! Но… кого вы все-таки имеете в виду? Дмитрия?
– Дима Щербань – только пешка в их руках. Мощная, уверенная в себе, с большим 
потенциалом, с задатками оператора, но пешка. Я имел в виду директоров «Купола».
 И того, кто над ними.
Тарас помолчал, переваривая услышанное.
– Вы имеете в виду…
– Конкере, – ответил Елисей Юрьевич, выходя за порог. – Наместника Монарха Тьмы 
на Земле.
Тарас остался сидеть в гостиной, пытаясь собрать разбежавшиеся мысли в кучу. 
Буря в его душе улеглась не скоро. Было ясно, что учитель знал, кто пытался его 
нейтрализовать, организовав убийство близких, а потом и семьи друзей, но не 
хотел заниматься расследованием и выявлять исполнителей. Ему надо было помочь.
«Нелюди жить не должны!» – повторил Тарас про себя, заканчивая свой внутренний 
диалог с самим собой. Путь потерь, о котором предупреждал учитель, для него еще 
ничего не значил.
Глава 13
В ОСАДЕ ЧУВСТВ
Отправка «груза 200» – цинковых гробов с телами жены и матери Елисея Юрьевича – 
не заняла много времени.
В десять часов утра больничный катафалк под охраной БТР отвез убитых на военный 
аэродром в Ханкале, там гробы перегрузили в чрево «Ан-12», который должен был 
вылететь в Москву утром следующего дня, и москвичи оказались предоставленными 
сами себе.
Впрочем, не совсем так. Гибель прокурора и его жены от пуль террористов 
наложила на них если и не физические, то психологические обязанности, которые 
надо было выполнять. Поэтому учитель и ученик разделились. Елисей Юрьевич 
поехал в комендатуру, на встречу с коллегами и представителями 
правоохранительных органов, занявшихся расследованием инцидента, Тарас же 
направился в больницу, где все еще находились мать прокурора и ее внучка. Ему 
предоставили старенький джип «Чероки», корпус которого был усеян заплатами, а 
стекла кое-где заменены фанерой, и водитель-чеченец, молодой парень с едва 
пробившимися усиками, с ветерком домчал московского гостя до больницы.
Валентина Матвеевна чувствовала себя лучше. Она еще не передвигалась 
самостоятельно, однако уже сидела в постели и могла разговаривать, хотя было 
видно, что смерть сына лишила ее всего, в том числе главного – смысла жизни. 
Взгляд у женщины был потухший, есть она отказывалась и держалась только из-за 
внучки, лишь из ее рук принимая лекарства и воду. Ни на один вопрос она не 
ответила.
Примерно так же вела себя и Тоня, на вопросы Тараса о самочувствии ответив 
одним словом:
– Ничего…
Понимая, что ничем в настоящий момент он не сможет помочь осиротевшим женщинам, 
Тарас посидел немного в палате, где находились еще две больные женщины, 
пообещал Валентине Матвеевне и Тоне посетить их еще раз и с тяжелым сердцем 
покинул территорию больницы.
В коридоре он едва не столкнулся с невысоким худым подростком, и ему сразу не 
понравился косой вороватый взгляд парня. Заработала интуитивно-рефлексная 
сторожевая система. Тарас перешел на пси-видение и стал различать ореолы 
биополей встречающихся на пути людей. У подростка, шмыгнувшего мимо с видом 
вора, аура была грязно-желтого, с примесью бурых струй, цвета, что говорило о 
его злобном и трусливом характере. Тарас пожалел, что не остановил парнишку и