– Они ждали тебя специально или все получилось случайно?
– Конечно, специально. Я уже машину в бокс загнал, когда один подошел и 
закурить попросил. Волосатый такой, здоровый. Я ответил: не курю, повернулся, и 
тогда он врезал мне по затылку дубинкой. Потом появились еще двое, в том числе 
водила, стали бить ногами…
– Ты защищался, и они сломали тебе руку?
На глаза Марата навернулись слезы.
– Если бы… Они ломали по одному пальцу специально, приговаривая: это тебе урок, 
падла, надолго запомнишь…
Тарас потемнел, с трудом сдержал ругательство.
В комнату заглянула дежурная медсестра, бросила взгляд на медистат, по 
экранчику которого бежала зеленая зубчатая линия пульса, решительно указала на 
дверь:
– Прошу вас выйти, молодой человек, больному нельзя волноваться.
Тарас встал, пожал плечо больного, передавая ему энергоимпульс успокоения.
– Все будет нормально, поправишься и снова выйдешь на корт. Я забегу вечером, 
жди.
В коридоре он подождал медсестру, пошел рядом, тихо спросил:
– Вы его почините? Он сможет играть?
– Не знаю, – смутилась миловидная женщина. – Кости срастутся, а дальше все 
будет зависеть от пациента. Хотя полностью восстановить подвижность сухожилий и 
локтевого сустава, наверное, не удастся.
– Сделайте все возможное, он классный спортсмен.
– Мы знаем, – улыбнулась медсестра. – Уже звонили из Федерации тенниса. Да и мы 
иногда смотрим телевизор, видели его на соревнованиях.
Тарас кивнул, направляясь к выходу.
В двенадцать часов дня он снова вошел в свой кабинет, доложил секретарше о 
прибытии и включил компьютер. Через час он получил от коллег из МВД все данные 
о «бизнесмене» Шейникисе и его команде и принялся действовать.
Первым делом позвонил в УВД Центрального округа Москвы, представился и спросил, 
как идет расследование по делу разбойного нападения на известного теннисиста 
Марата Барамидзе. В ответ его вежливо отослали к следователю, который отыскался 
не скоро и заявил, что это дело бесперспективное и вряд ли закончится 
результативно.
– Но ведь пострадавший дал точный портрет одного из нападавших, – сухо сказал 
Тарас. – Этот парень является водителем владельца бензоколонок Шейникиса.
– Во-первых, это еще надо доказать, – неприветливо сказал следователь. – 
Во-вторых, откуда вы это взяли, что в нападении участвовал водитель Эдуар… э-э, 
господина Шейникиса? В-третьих, ваш приятель сам был пьян и начал первым.
– А вы откуда знаете, что он начал первым? – еще суше сказал Тарас. – Это вам 
сообщил водитель Шейникиса? Или свидетели?
– У вас все? – буркнул следователь.
– Почти. Теперь выслушайте то, что я скажу, перед тем как побежите докладывать 
боссу о закрытии дела. Во-первых, Марат Барамидзе не пьет ничего, кроме пива и 
шампанского, и в момент нападения пьян не был. И я это докажу. Во-вторых, лучше 
откажитесь от расследования вообще, так как вы повязаны с Шейникисом. Если 
потребуется, я и это докажу. И в-третьих, если не найдете бандитов, сядете 
вместе с ними. Обещаю.
– Вы мне угрожаете? – фальшиво удивился следователь. Тарас почему-то 
представлял его толстым и потеющим, с бабьим лицом, толстощеким и небритым.
– Дурак! – сказал Тарас, кладя трубку.
Он уже понял, что дело о нападении далеко не пойдет. Следователь наверняка знал,
 с кем придется связываться, и рисковать карьерой и жизнью не хотел. Надо было 
действовать самостоятельно. Да и оставлять без внимания такой наглый вызов не 
хотелось.
С минуту Тарас размышлял, не посоветоваться ли с учителем, но передумал. Он и 
сам был в состоянии разобраться со столь пустяковой проблемой, как адекватное 
воздаяние бандиту, чувствующему себя абсолютно безнаказанным. Хотя, с другой 
стороны, стоило задуматься, почему лакеи Шейникиса ведут себя так беспардонно.
Следующий звонок был в контору самого Шейникиса.
Секретарша бензинового короля уточнила, кто звонит (Тарас назвал только 
организацию), и переключила канал. В трубке зазвучал жирный, сытый, брюзгливый 
голос Шейникиса:
– Да, на проводе. Кто говорит?
– Имеющий право, – веско произнес Тарас. – Эдуард Артурович, вы в курсе, что 
ваш водитель избил известного спортсмена, чемпиона мира по теннису?
Короткое молчание.
– Кто говорит?! – Голос владельца бензозаправок изменился, стал отрывистым, 
глухим и угрожающим.
– Это не важно. Вы знаете, а может быть, и специально подослали команду. Когда 
я это выясню, ответите по полной программе. Ферштеен зи?
– Послушай, ты, насекомое, – проговорил Шейникис. – Ты, наверное, плохо 
информирован и не знаешь, к о м у звонишь. Я из тебя душу вытрясу!
– Вот теперь я понял, кому звоню, – перебил Эдуарда Артуровича Тарас. – 
Обыкновенному тупому гангстеру, считающему себя пупом земли. Так вот, если ты, 
торгаш, не сдашь органам своего не менее тупого бандита, пеняй на себя!
Тарас щелкнул языком особым образом, приблизив губы к мембране, и положил 
трубку телефона. Он знал, что в этот момент Шейникис с криком хватается за ухо, 
получив приличный болевой «звукопакет». Но, с другой стороны, от беседы с 
бензиновым королем остался неприятный осадок, будто Тарас сделал нечто