других. Он усовершенствовал систему охраны дачи, удлинил подземный ход, 
выходящий в лес, и окружил коттедж особой «печатью отталкивания», не 
позволяющей приближаться к нему чужим. Лишь трое охранников могли входить в дом 
и пользоваться его удобствами. Но именно это обстоятельство сыграло в судьбе 
Хейно Яановича роковую роль. Тот, кто взялся за расчистку земной реальности от 
людей Внутреннего Круга, воспользовался оплошностью Носового, чтобы 
закодировать охранников, имеющих доступ к коттеджу, и внушить им определенное 
задание. Носовой догадался об этом слишком поздно.
В четверг шестого июня Хейно Яанович в сопровождении двух машин охраны выехал 
из Москвы и прибыл в Усово, собираясь отдохнуть от напряженного трудового дня с 
одной из своих юных пассий, манекенщицей из Дома моделей Юшкина; кардинал был 
женат четыре раза, но не терпел привязанности, детей не имел и менял подруг 
часто.
Занятый «мурлыканием» с девушкой, Хейно Яанович не сразу почувствовал 
дискомфорт, прибыв на дачу. А уже выходя из машины перед центральным входом в 
коттедж, он уловил тонкий – на ментально-полевом уровне – запах чужого 
присутствия.
– Сиди, я сейчас, – остановил он подругу, собиравшуюся вылезти из «Ауди» 
двухсотой модели. Окликнул начальника манипула: – Витис, кто был в доме?
– Упаси Бог, генерал! – ответил полковник Витис. – Я заходил дважды, и Кандыба 
на кухне, вместе с поваром. Больше никто.
Хейно Яанович, раздувая ноздри, прислушался к шепоту леса вокруг, привел в 
порядок мысли и взглянул на мир сквозь бледную струящуюся дымку астрала. Следы 
магического присутствия можно было увидеть только таким образом.
Кроме повара, готовящего ужин, в доме никого не было. Но «печать отталкивания» 
все же была нарушена. Впечатление складывалось такое, будто она не знала, как 
реагировать на некое энергоинформационное вторжение, но в конце концов 
пропустила кого-то в дом, кого-то знакомого и в то же время с чужим «запахом».
– Что за дьявольщина? – пробормотал Хейно Яанович. Снова сконцентрировал 
внимание на пространстве дома и на пределе внутреннего зрения уловил четыре 
полевых завихрения, как бы отметки того, кто побывал в коттедже: два на первом 
этаже, два на втором. Неизвестный «призрак» останавливался на кухне, в столовой,
 у входа в спальню и возле двери рабочего кабинета. Преодолеть «печать защиты» 
он, очевидно, не смог и удалился тем же путем, что и входил – через центральный 
вход. Но если главный охранник говорит, что дом посещали только трое, этих 
троих следовало проверить.
Хейно Яанович вперил тяжелый немигающий взгляд в прозрачно-водянистые глаза 
Витиса, подавил его волю и вошел в поле сознания. Через минуту он убедился, что 
энергетические оболочки полковника не нарушены, а сам он чист. В его памяти 
держалась лишь программа самого Носового, внушающая «отдать жизнь за босса в 
любой момент». Хейно Яанович отпустил сознание Витиса и, не обращая внимания на 
его ошеломленный вид (полковник почувствовал вторжение, но ничего не понял), 
бросил:
– Где Кандыба?
– Отдыхает.
– Вызвать!
– Есть. – Витис, не выказывая чувств, достал рацию. – Клугер? Я Первый. Доставь 
Кандыбу. – Убрал рацию, преданно пожирая глазами Хейно Яановича. – Сейчас будет.

– Дорогой, долго мне еще… – высунулась было из кабины «Ауди» золотоволосая 
красавица и юркнула в испуге обратно, когда Носовой кинул на нее бешеный взгляд.

Охранник Кандыба – два метра рост, сто килограммов вес, сплошные мышцы, 
красноватое обветренное лицо – явился через две минуты, на ходу затягивая 
ремень и надевая пятнистую куртку.
– Сержант Кандыба по вашему приказанию… – поднес он руку к берету.
– Отставить, – оборвал его Витис.
Ничего не спрашивая, Хейно Яанович усилием воли загипнотизировал гиганта и 
проник в его неглубокую сферу сознания, не обнаружив там следов чьего-либо 
присутствия. Оставался повар, что облегчало задачу. Если повар и был чьим-то 
авешей, Хейно Яанович его не боялся.
– Свободен.
Витис развернул несколько обалдевшего Кандыбу на сто восемьдесят градусов и 
подтолкнул в спину.
– Иди, отдыхай.
Хейно Яанович сжал в кармане пиджака рукоять суггестора «удав» и направился в 
дом, буркнув полковнику:
– Следуй за мной и будь готов.
Повар Сергей Иванович, которому пошел семьдесят восьмой год и который когда-то 
работал в таких известных ресторанах Москвы, как «Метрополь» и 
«Президент-отель», жил в столице и доставлялся на дачу каждый раз, когда 
Носовой планировал свое появление здесь. Это был пожилой, толстый, добрый 
старик, молчун, знавший свое дело великолепно, однако стоило Носовому глянуть 
на него, как он понял, что Сергей Иванович зомбирован! И программу свою 
выполнил до конца. Четыре «завихрения», обнаруженные Хейно Яановичем в доме и 
принятые им всего лишь за следы незваного гостя, оказались не просто следами, 
но материальными предметами – четырьмя взрывными устройствами специального 
назначения, способными взорвать мощные бетонные сооружения. Хейно Яанович понял,
 что его переиграли. В дом ему входить не следовало.
– Кто ты? – выдохнул он.