В начале двенадцатого ночи в ресторан «У Максима», располагавшийся в 
подмосковном Новогирееве недалеко от автовокзала, вошли по одному и по двое 
семь человек. Четверо из них разошлись по залу, сели за разные столики вокруг 
центральной площадки со сдвинутыми вместе столами, где гуляла веселая компания 
– восемь молодых и не очень людей и столько же, если не больше, подруг – во 
главе с черноволосым мужчиной средних лет с узкими глазами и острыми скулами.
Трое других запоздалых гостей ресторана сели за один столик недалеко от 
компании, заказали соки, овощи, грибы и кофе. Ровно в половине двенадцатого 
Василий – он сидел за этим столиком и в своем костюме в черно-белую полоску, с 
наклеенными усами и бородкой выглядел солидно – подозвал официанта, протянул 
ему конверт и кивнул на веселящихся посетителей:
– Отнеси хозяину стола.
Официант взял конверт вместе с полусотенной купюрой, ловко спрятал ассигнацию и 
подошел к Узбеку:
– Велено передать.
– Что это? – Узбек взял открытый конверт, вытащил оттуда прямоугольник из 
белого плотного картона с тисненым золотым кинжальчиком и буквами ККК, и лицо 
его изменилось. – Кто передал?!
Официант показал на стол, за которым сидели «солидные люди». Узбек подозвал 
пальцем подручного, шепнул ему на ухо:
– Троих фраеров за тем столом видишь? Приведи их сюда.
Василий прихлебывал минеральную воду, слушая командира своего мейдера, бывшего 
«афганца», капитана разведки Соколова Веню, когда к столу подошел волосатый, с 
громадным животом, потный мужик в сопровождении двух здоровенных лбов в 
лопающихся на груди рубашках.
– Эй, громадяне, пробачьте, – просипел он, – босс приглашает вас за свой стол. 
Вставай, пошли.
– Спасибо, – вежливо сказал Вася, не глядя на троицу. – Нам и здесь неплохо. 
Так вот, – продолжал он, обращаясь к внимательно слушающим его собеседникам. – 
Племяш и говорит: чтобы ограбить банк, нужно купить оружие, создать банду и 
набрать в нее побольше хороших людей.
Соколов и его помощник по мейдеру засмеялись.
– Сколько ему лет?
– Шесть.
– Нормально парень рассуждает.
Бык, с недоумением прислушиваясь к разговору тех, кого приглашал шеф, 
нахмурился. Было видно, с каким усилием в его маленькой, сдавленной у висков 
голове ворочаются мысли.
– Вы что, бакланы, оглохли?! Босс зовет за свой стол! А ну-ка шустренько, на 
четвереньках…
Человека исправить нельзя, а тем более бандита-рецидивиста, насчет этого Вася 
не питал никаких иллюзий, но так хотелось иногда, чтобы подопечные «чистилища» 
начали прозревать, уходили из банд.
– Объясни товарищу, – кивнул он.
– Отвали, – негромко посоветовал бандиту Соколов, похожий на Василия усами и 
бородкой. – Если ему надо, пусть сам подойдет и попросит.
Приглашающие в замешательстве переглянулись, потом один из качков с выбритыми 
висками и затылком шагнул к столу, сгреб Веню за пиджак, собираясь поднять со 
стула, и осел рядом, выпучив от изумления глаза, а потом вообще упал лицом вниз.
 Удара никто не заметил, только Василий. Он показал своему коллеге большой 
палец. Такой удар в русбое назывался «щекотуха» и наносился в солнечное 
сплетение суставом указательного пальца. С энергетическим «выдохом» такой удар 
смертелен.
– Ах ты, бля!.. – взревел Бык, замахиваясь, но тут же его сиплый рев перешел в 
тонкий вопль: Вася, не вставая, ударил его ладонями по ушам, а второму 
мордовороту сунул в горло «коготь тигра» – согнутые суставы пальцев левой руки. 
Парень с грохотом рухнул в проход, задев соседний стол, и наступила тишина. 
Только повизгивал, согнувшись и зажав уши, Бык. Посетители ресторана за 
соседними столиками перестали разговаривать, пить и есть, обернулись на шум. 
Притихла и компания Узбека, но сам он еще ничего не понял, иначе действовал бы 
по-другому.
– Не привязанный, а визжишь, – укоризненно глянул на Быка Василий. – Что, 
больно? А когда ты людей жег паяльной лампой, бил и мучил, тебе больно не было?
Налитые кровью глаза Быка выпучились еще больше.
– Т-ты х-хто такой, падло?!
– Смерть твоя, – хмыкнул Соколов, нанося удар снизу вверх в брюхо Быка. Тот 
хакнул и, хватая ртом воздух, закатывая глаза, упал навзничь, так что вздрогнул 
пол ресторана.
Завизжали девицы, дружки Узбека повскакали с мест, хватая ножи и бутылки, сам 
же он незаметным движением вытащил пистолет и сдвинул предохранитель.
– Пора, – сказал Василий.
Дальнейшее происходило в течение нескольких секунд.
Одновременно встали из-за столов вокруг компании четверо бойцов мейдера, 
скользнули к сдвинутым столам и нанесли по одному удару, каждый – «своему» 
бандиту. Узбек вскочил, опрокидывая стол и поднимая пистолет, и в это мгновение 
в глаз ему вонзилась стрелка-сюрикэн, брошенная Василием.
Умер Федор Кузьмич Шаповалов по кличке Узбек, тридцати семи лет от роду, вор в 
законе, специалист по мокрым делам, мгновенно.
Его подельникам повезло меньше, они еще некоторое время жили.
Шум в зале ресторана начался уже после того, как сделавшие свое дело бойцы