переживаниям родителей он относился равнодушно, издевки друзей переносил 
стоически, будучи членом студенческой «партии пофигистов», но при всем том 
дураком не был и красоту, особенно женскую, ценить умел.
– Слушай, Кот, – сказал он, трогая по привычке мочку уха с тремя бронзовыми 
сережками. – Тут такое дело… Не хочешь сходить в «Звезду»? Там сегодня будет 
выступать клевая танцгруппа «Студия-Б»…
– Ну и что?
– Понимаешь, девочка там одна танцует, увидишь – обалдеешь. Я хочу с ней 
познакомиться, а одному идти не с руки, больно уж крутые там ребята в клубе. Ты 
же у нас каратист…
– Барс.
– Один фиг. В случае чего поможешь.
– Мне будут морду бить, а ты будешь знакомиться, – хмыкнул Стас. – Узнаю друга 
Витю. Возьми с собой Санчо и еще пару ребят.
– Санчо философ, а не боец, к тому же ему по фигу переживания друга. Да и денег 
у него никогда нет. Ну, идешь?
Стас хотел ответить отказом, но вместо этого подумал и согласился. Ему стало 
вдруг интересно, что за девчонка смогла увлечь Виктора до такой степени, что он 
решил с ней познакомиться, не обращая внимания на очевидные потенциальные 
неприятности.
Ночной диско-клуб «Звезда» мало чем отличался от заведений подобного типа, в 
том числе и кухней. Располагался он на пересечении Ленинградского проспекта и 
улицы Правды, виден издалека – современным фасадом и вывеской со множеством 
сияющих звезд. Попасть в него способен каждый, кто может позволить себе 
заплатить за вход двести тысяч рублей. Откуда такие деньги водились у Виктора, 
Стас не знал. Но пришел Витек не в джинсах, как обычно, а в строгом темном 
костюме, чем приятно удивил приятеля, который тоже прибыл в костюме, разве что 
в светлом, в белой рубашке и без галстука.
Они прошли в клуб, минут десять обходили его залы, игорные столы, бары, потом в 
главном зале нашли столик неподалеку от эстрады и заказали соки, мороженое и 
кофе. До начала шоу-программы оставалось еще около часа, но Виктор не хотел 
рисковать и занял столик пораньше, положив букет цветов себе на колени.
Зал постепенно заполнялся компаниями молодых людей, в основном «новыми 
русскими» с кучей телохранителей и девиц. Наблюдать за их поведением было 
интересно: каждый старался выглядеть покруче и выделяться из тусовки. Стаса так 
увлек процесс оценки посетителей клуба, что он прозевал момент «наезда» на их 
столик.
– Вы, двое, – возник у столика широкий, борцовского вида молодой человек в 
коричневом костюме, буквально готовом лопнуть от накачанных мышц; во рту у него 
блеснули золотые зубы. – Здесь столик занят, пересядьте в угол.
– Но мы заняли раньше, – растерялся Виктор.
– Ты что, глухой? – удивился золотозубый крепыш. – Тут будет сидеть Боря Маткин,
 понял? Живо пересаживайтесь!
Стас слыхом не слыхивал, кто такой Боря Маткин и чем он авторитетен, однако 
связываться ни с кем не хотел и миролюбиво сказал:
– Хорошо, мы пересядем, только в углу все столики заняты. Найдете место, 
обменяемся.
Повернувшийся, чтобы отойти, слуга некоего Маткина уставился на Стаса 
удивленным, ничего хорошего не обещающим взглядом.
– У тебя тоже плохо со слухом, козел? Чтоб через полминуты духу вашего здесь не 
было!
– Со слухом у меня хорошо, – поскучнел Стас. – А на козла ты похож больше. Этот 
столик занят для Котова, понял?
– Кто такой? – пробормотал тупо соображающий крепыш. – Я его не знаю.
– Лучше тебе его и не знать.
Клеврет Бори Маткина постоял рядом, с трудом анализируя ситуацию, и отошел. 
Вскоре он появился через столик в компании трех таких же здоровяков, которых 
нельзя было отличить друг от друга, согнал трех девиц и стал в упор 
разглядывать Стаса и Виктора. Он ждал «их хозяина, Котова».
– Ну, ты даешь, Кот! – буркнул Виктор, хотел что-то добавить, но в это время 
началась программа клуба, и разговаривать стало недосуг.
Танцгруппа «Студия-Б» вышла на сцену после того, как субтильная, обтянутая в 
золотистую марлю, Лада Мусс спела две неслышные – из-за отсутствия вокальных 
данных – песни. В группе было два парня и три девушки, одна из которых 
солировала, и Стас, приглядевшись к ней, во-первых, понял, почему на нее 
«положил глаз» даже такой дубовокожий свободолюбец, как Виктор, а во-вторых, 
вдруг с изумлением узнал в ней незнакомку из сна! С этой минуты девушка всецело 
завладела его вниманием.
Она танцевала вдохновенно, умея это делать как никто другой из группы. Она была 
грациозна и гибка. Она была женственна и красива. И зал притих, оценив ее 
достоинства не хуже, чем оценил Стас. Разве что чувства посетителей клуба не 
совсем совпадали с его чувствами: у большинства проснулось чувство 
собственности (такая лялька – и не моя?!), у Стаса – эстетического восторга.
Танец закончился. Мощные ребята с подбритыми затылками стали подходить к овалу 
эстрады и бросать букеты цветов к ногам танцоров. Встал было и Виктор, но 
передумал.
– Сейчас она меня не запомнит, лучше после окончания программы. Ну, как она 
тебе?
– Улей и сад! – ответил Стас словами Грина, прислушиваясь к себе: инстинкты 
подсказывали, что над головой сгущаются тучи. – Как ее зовут?